— Готово, — заговорил Квелл. — То, что надо: скафандр с символикой моего далекого мира.
— В нем тебя и хоронить будем? — спросил Даунс, входя к нам в каюту и глядя на творение Квелла.
— Любое существо, надев скафандр, уже ложится в будущий гроб, подогнанный по размерам и потребностям. Но мне нужен потемнее. Скроенный из ночи, запаянный тенями.
— Но зачем? — не унимался Даунс. — Зачем тебе понадобился костюм смерти?
— Вот послушай, — сказал я.
Я прибавил звук. Даунс слушал музыку других миров; у него дрогнули ресницы, беспокойно дернулись руки.
— Господи, что у меня с пальцами? Будто живут своим умом. Это все ваш реквием. Эх, Квелл, дружище Квелл, как я понимаю, другого выхода нет, придется мне скроить этот жуткий костюм.
— Квелл, — вмешался я, — эта музыка летает из конца в конец Вселенной. Почему она пришла к нам именно сейчас?
— Потому что настало время.
— Квелл!
Но он замер в молчании, уставившись в пустоту.
— Квелл! — Мне захотелось его растормошить. — Оглох, что ли?
Даунс положил руку мне на плечо:
— Он тебя не слышит.
— Да ведь он нутром чует мои мысли! — ответил я.
— Он не с нами, — сказал Даунс. — Я уже сталкивался с чем-то похожим. И на Земле, у туземцев-островитян, и на другом краю галактики я видел примерно то же самое. Сейчас с ним говорит Смерть.
— Не слушай, Квелл! — вскричал я и зажал ему уши ладонями.
Это была дурацкая затея; не зря же Даунс сказал:
— Он слушает всем телом. Как ты этому помешаешь?
— Вот так! — закричал я. — Вот так!
И, обняв Квелла, прижал его к себе что было сил.
Даунс шепнул:
— Отстань от него. Он сейчас как мраморный истукан.
— Не отстану! — упорствовал я. — Эй, Квелл, это я, Измаил! Твой друг. Черт возьми, Квелл, прошу тебя, нет, я требую — хватит! Прекрати немедленно! Не зли меня. А то дружба врозь! Я тебя… я буду… — тут у меня перехватило дыхание. — Я буду горевать.
Как ни странно, у меня увлажнились глаза; я отстранился, и несколько соленых капель упало мне на ладони. Тогда я протянул к нему руки, показывая свои слезы.
— Квелл, посмотри, ну пожалуйста, посмотри, — умолял я.
Но Квелл ничего не видел.
Нужно было придумать что-нибудь другое.
Я повернулся и с силой ударил по кнопке радио. Далекая погребальная музыка смолкла.
Не сводя глаз с Квелла, я ждал, что будет дальше. В каюте висело эхо погребальной песни.
— Его слух еще не здесь, — объяснил Даунс.
Внезапно тишину разрубил вой сирены, пронзительный звонок, удар колокола — и голос:
— Степень готовности «красная»! Команда, по местам! Степень готовности «красная»!
