За столиком, стоящим в нескольких шагах от длинных языков океанических волн, сидели двое. Марту я узнал сразу. Она надела скромное — до середины колен — платье из красного шелка с закрытыми плечами и высоким воротником. Оно подчеркивало ее стройную фигуру, а красный цвет, любимый всеми женщинами Юго-Восточной Азии, был приглушенного, благородного оттенка.
Марту сопровождал молодой мужчина, которого прежде я не видел. На нем была темная рубашка и светлые брюки —дресс-код наоборот, так сказать. Поражал идеально круглый бритый череп незнакомца. Тот обернулся ко мне вместе с Мартой, и я еще более удивился, рассмотрев, что передо мной индонезиец. Брить головы на западный или среднеазиатский манер здесь не принято. Это могут позволить себе только артисты или служители индуистских храмов. Но выражение лица бритоголового было совсем не храмовым и не театральным. Передо мной находился молодой представитель местной бизнес-элиты: красивый (это меня немножко насторожило), неглупый, старающийся продемонстрировать окружающим повадки молодого хищника.
— Марат, — представился он, когда мы с его спутницей тепло поприветствовали друг друга.
Рукопожатие Марата было подчеркнуто крепким, а взгляд пронзительным и внимательным.
Я удивленно повернулся к Марте.
— Это мой брат, — уточнила она, как и во время прошлых наших встреч очаровательно картавя.
Теперь я смотрел на молодого человека куда более благосклонно. Действительно, в чертах их лиц можно уловить нечто общее. Миндалевидный, лишь слегка напоминающий индонезийский, разрез глаз. Небольшие носы с аккуратными крыльями, чувственно раздувающимися, когда они начинали говорить. Похоже, их семейство не одно поколение общалось с европейцами: лоск западной цивилизации был очень заметен. «Интересно, — подумал я, — поможет ли это переговорам?»
Подбежал официант, притащив тяжеленное блюдо со свежей рыбой и всевозможной живностью, отползавшей свое по океаническому дну. После некоторого раздумья я выбрал макрель и десяток «доместик мулей». Марта и Марат предпочли тигровых креветок. На столике появилась запотевшая бутылка белого вина ага. Марта указала на свечу, и официант ловко зажег ее, не снимая стеклянного колпака. Огонь должен был прогнать все темное и нечистое из наших мыслей и слов.
Главная достопримечательность пляжа в Джимбаране не океан. Хотя здесь нет высоких волн, а вход в воду удобен — не слишком пологий и не чересчур крутой, люди приходят в кафе ради закатов солнца. Там, где на песок набегали воды Индийского океана, прохаживались романтические парочки. Дамочки вскрикивали — когда Шива, шаловливый хозяин здешних волн, окатывал их до колен, а мужчины фотографировали своих спутниц на фоне водной глади, берега, ресторанов, а также пляжей «Four Seasons», перед которыми была видна стайка местных рыбачьих лодок.
