Он повернул к дому Мортаза-хана. Сюда он не боялся опоздать. Возможно, именно в эту минуту гости спрашивали: «Что же он не идет?», а Мортаза-хан отвечал им: «Сейчас придет, видно, за газетой пошел».
Подойдя к дому, он постучался, вошел и, поздоровавшись с гостями, тихонько сел в углу.
— Господа спрашивали, почему тебя нет, — обратился к нему Мортаза-хан, — а я говорю, наверняка пошел за газетой…
Он виновато улыбнулся и, вынув из кармана газету, подал ее гостям. Они небрежно полистали ее, повертели в руках. Он встревожился: как бы не сглазили кроссворда! Но газету ему вскоре вернули. Он облегченно вздохнул и, тщательно сложив ее, запихнул в карман.
— Ну, ладно, поехали! — сказал один из приезжих.
Все поднялись и вышли на улицу. Дорогой заглянули в лавки — запаслись водкой, пивом, едой и наконец выехали за город, в сад Мортаза-хана. Остановились в уютном местечке близ ручья и принялись выгружать покупки на расстеленный прямо на земле плед. Прижимая к себе пакет с водкой и пивом, словно любимое дитя, он отправился к ручью, разложил бутылки на берегу, а потом по одной стал погружать в воду, укрепляя камнями, чтобы не смыло.
Мортаза-хан разорвал один бумажный пакет и, разложив его посреди пледа, потянулся за другим.
— Ты что это делаешь? — спросил его один из тегеранцев.
— Скатерть.
— Ну какой толк от этих клочков? Да и пакеты нам еще пригодятся.
Мортаза-хан был в замешательстве: софрэ[40] ведь не захватили.
— А ты газету расстели, — сказал тегеранец. — Ведь есть же у нас газета.
У владельца газеты словно оборвалось что-то внутри. Подумать только, какая бесцеремонность: «Ведь есть же у нас газета!» Он сделал вид, будто не слышал, и продолжал возиться с бутылками, стараясь отодрать с них намокшие этикетки.
— Дайте-ка вашу газету. — Тегеранец положил ему руку на плечо.
На мгновение он с ужасом уставился ему в лицо, но, встретив лишь спокойную улыбку, опустил руку в карман, вытащил газету и подал тегеранцу. Краем глаза он следил, как они расстилают газетные листы, раскладывают на них еду…
— Ну что же ты расселся там, как на поминках? Неси бутылки! — закричал ему Мортаза-хан, когда все было готово.
Тегеранцы расхохотались, пирушка началась. Откупорив бутылку, он предложил гостям выпить, но они только головами покачали:
— Нет, нет, сначала вы пейте!
— Ну и повезло нам! Такой прекрасный, стройный виночерпий!.. — шутил Мортаза-хан.
Несколько первых рюмок осушили под лаконичное «будем здоровы». Потом, когда в головах зашумело, речи стали более витиеватыми и торжественными. Один из тегеранцев величественно поднял рюмку и, важно кивнув ему, произнес, отчетливо выговаривая слова, будто выступал с речью:
