Ближневосточная новелла | страница 52

И вновь задребезжал бабий смех, но она по-прежнему не видела причин для веселья. В памяти всплыла ее квартирка: гостиная, спальня, ванная… Перед глазами возник вдруг высокий смуглый лавочник с приятным мягким голосом.

С неделю он арендовал магазин неподалеку от ее дома. Она видела его всего дважды. Второй раз вчера в полдень. Она шла мимо его магазина за настойкой опия, и он спросил, не нужна ли ей липкая бумажка: у него будет партия вечером.

Ей вспомнилось лицо старухи и ее сетования по поводу липкой бумажки. Что она ей сказала? Ах да, что лавочник принес ей бумажку, когда она была одна дома. Но это неправда, вчера вечером, выйдя из ванны, она действительно услышала стук в дверь, но это стучал не лавочник, а мальчик-рассыльный.

Ее ложь показалась ей страшной. Почему она солгала? Почему?

Она попыталась найти ответ на вопрос, но не могла сосредоточиться. Перед глазами опять возникла квартирка. Она ясно увидела дверь полутемной спальни, потом самое себя одну на диване, когда дверь за рассыльным уже закрылась; раздражало цоканье деревянных шлепанцев Галилы в соседней квартире, тонкий соседкин голос звал мужа: «Иди же, хозяин Абду, ужин готов».

Снова спрашивала она себя, почему сказала старухе, что лавочник приходил к ней. Почему? «Фантазии… Фантазии… Выдумки беспричинные…» — подумала она, посмотрев на Нил вдоль набережной.

— Булавки, иголки! — выкрик разносчика прозвенел в ушах, когда трамвай замер на следующей остановке.

Кондуктор просигналил в рожок, и вагон тронулся. Она осталась одна на женской половине…

Холм Акир около Суайры — место археологических раскопок, за которым присматривает старикан Мади, настоящий араб, воплощение древних традиций. Мне случилось быть археологом, и я удостоился чести участвовать в первой экспедиции Национального комитета по сохранению древностей. Именно там мне посчастливилось убедиться лично в щедрости простой арабской души.

Мы разбили палатки у подножия холма, где-то на полпути от места раскопок до хижины Мади. Сама хижина была сплетена из прутьев, словно гнездо, и от недостатка вентиляции не страдала. Закрома Мади явно не ломились от запасов, и ему бы туго пришлось, пожелай он накормить всех гостей. Но у наших рабочих хватало муки, чая, сахара и прочего, так что Мади не угрожало расстаться со своей коровой. Мы даже и не представляли себе, что наше появление поставило его перед такой проблемой. Мади в самом деле олицетворял собой простоту — город не коснулся его в этом захолустье. Он истово исполнял несложные обязанности сторожа, разделяя уединение с женой, маленькой дочкой и коровой.