А потом тот же вежливый сержант отвёл его обратно в камеру.
— Добрый вечер.
— Скорее уж — доброй ночи.
— Извините за поздний звонок. Только что мне позвонил дежурный из центрального вычислительного центра. Из районного отдела полиции города Алматы пришли отпечатки. Совпадение с номером первым из списка 'А' сто процентов.
— Список 'А'? Помню. Вы уверены?
— Так точно.
— Генерал. Любой ценой задержите эту информацию. Хотя бы на час.
— А…
— Все наши договорённости в силе. Мы вам перезвоним.
Толком поспать Укасову так и не дали. Посреди ночи в камеру вломились крепкие мужчины в штатском, подняли его на руки, цепко держа за почти все возможные части тела и вынесли его на улицу. Краем глаза Макс успел заметить, что здание, в котором он находился, полностью оцеплено, а улица — перекрыта.
Накатила апатия. Даже если бы у него сейчас под рукой оказался пистолет, он бы не выстрелил себе в лоб. Не потому что страшно. А потому что — всё равно. Максим закрыл глаза, вдохнул полной грудью родной алматинский смог и успокоился.
'От судьбы не убежишь'
Третье по счёту утро, после того как к нему вернулась память, Максим действительно встретил в люксе 'Рахат паласа'.
'Наглость — второе счастье!'
Ночью, когда его вынесли на улицу и погрузили в микроавтобус, он не удержался и по привычке ляпнул.
— В номера!
'Сейчас шлёпнут'
Сидевший в темноте салона человек пошевелился.
— Куда изволите?
Макс, с высоты своего положения, повёл подбородком.
— Вооон туда!
Вдали, рядом с ярко освещённым куполом цирка, сверкал огнями пятизвёздочный отель.
По пустынным улицам кортеж донёсся к цели за пять минут. Всё-таки, когда нет пробок, Алма-Ата очень маленький город. Пусть и с миллионным населением. Охрана обступила его со всех сторон, всё так же цепко держа, и провела внутрь через чёрный ход. А дальше был номер и ванна, полная горячей воды. Сонный парикмахер, который лихо сбрил машинкой остатки бороды и шевелюры. И горячий ужин.
А потом — кровать.
— Во, даже на подушке вензель.
Макс сел в постели и потянулся. Вопреки его ожиданиям в номере было пусто. Ни души. Никто не дежурил у его кровати, и в шкафу вооружённой охраны тоже не было. Зато на прикроватной тумбочке лежал голубой паспорт и портмоне.
'Надо же! Укасов Максим Баймуратович. Ого!'
Макс уставился в потолок.
— Спасибочки.
В портмоне (Ёлы-палы! Это же 'Монблан'!) стройными рядами лежали кредитные карточки. Не золотые, но всё же… и 'Виза', и 'Мастер', и, даже (Макс присвистнул) 'Экспресс'.
