- Хорошо.
Косолапов, однако, не решился звонить Андропову. Я, говорит, позвоню своему непосредственному начальству Зимянину.
На утро я еще ничего не знал о результатах. (Я не люблю давить. и ставить людей в неловкое положение). А Б.Н. уже звонит: чем кончилось? Не знаю, мол. Но я на всякий случай позвонил (докладываю ему) сам помощнику Андропова Владимирову (бывшему помощнику Суслова). Он, говорю, очень обеспокоился. И обещал тут же доложить, как только кончится Политбюро.
Потом Косолапов сообщил о результатах разговора с Зимяниным. Тот тоже насторожился. Позвонил Русакову и они вдвоем порешили - предложить Косолапову разослать эту статью по китайской комиссии, а из ближайшего десятого номера - снять.
На этом пока и осталось.
7 августа 82 г.
Пожалуй, самое важное за отсутствующие в дневнике дни - опять же Китай.
Прошла неделя. Оказывается, как мне недовольно рассказал Пономарев, Андропов ему звонил и сказал: кажется, твой Черняев какую-то декларацию написал по поводу этой статьи. Нехорошо, если между отделами конфликт. Пусть отрегулируют. Я, говорит, Пономарев (видимо, испугавшись) ответил, что Черняев, мол, никаких заявлений не делал, а лишь как член редколлегии «Коммуниста» (не дай Бог, как зам. в его Отделе) высказался за то, чтобы сократить. критику внутренней политики КНР.
Я (нахально): ничего подобного, Борис Николаевич. Я высказался вообще против публикации такой статьи, потому что она противоречит линии Ташкента, и написал довольно резкий отзыв, послал его Косолапову.
Б.Н. же приписал мне в разговоре с Андроповым такое «ограничительное» действие, потому что поддакивал. Андропов ему сказал, что он потребовал от Рахманина «резко сократить внутреннюю часть» и поубавить резкостей вообще.
На мое нахальство, за которым опять последовали рассуждения по поводу сочинительства Рахманина, Б.Н. заявил, что он больше этим заниматься не будет и мне не советует.
Между тем, мы с Арбатовым оказались как-то в театре Сатиры на «Самозванце» Эрдмана, 1930 год. Сплошные намеки и «ассоциации». После до двух ночи Арбатов таскал меня по арбатским переулкам вокруг своего дома и опять ругал всё и вся за великодержавную политику в отношении стран СЭВ’а. Тихонов привлек обычную обойму академиков (Арбатов, Иноземцев, Богомолов) к подготовке материалов для предстоящей встрече СЭВ’а на высочайшем уровне. И они там собачились с Гарбузовым (министр финансов) и Байбаковым (председатель Госплана), цель которых, по словам Арбатова, - переложить наши трудности на плечи союзников, заставить их платить за то, что мы плохо работаем.
