Правое крыло «Кэнъю» было исключительно мощным. В городских отделениях партии, в провинциальных объединениях, в центре — всюду господствовали правые. Центру всегда была обеспечена поддержка снизу, а центр, в свою очередь, поддерживал провинциальные и городские организации. Около семидесяти процентов избранных в парламент страны депутатов от провинций являлись членами «Кэнъю», входившими в правую группировку. От внутрипартийной оппозиции лишь два человека одно время занимали министерские посты.
При такой системе ничто не могло противостоять влиянию главного направления. И уж во всяком случае не воинствующему одиночке было тягаться с этой силой. Однако, несмотря ни на что, Гисукэ Канэзаки продолжал бить в одну точку. Его называли то шутом, то Дон-Кихотом, но для внутрипартийной оппозиции он был человеком весьма полезным.
Каждому — будь он правым или левым — хочется отхватить кусок послаще. В данном же случае ситуация сложилась так, что представителю внутрипартийной оппозиции было почти невозможно получить долю в прибыльном деле. Между исполнительными органами города и предпринимателями неизменно втискивались правые, снимали сливки и старались держать свои махинации в тайне. Если кто-нибудь из оппозиционеров прознавал про это, ему платили за молчание какой-нибудь мелочью. Он проклинал всё на свете, но держал язык за зубами, не решаясь выставлять на всеобщее обозрение внутрипартийную склоку. Вот тут-то и появлялся на сцене Гисукэ Канэзаки в ипостаси директора издательства «бескомпромиссной и внепартийной» газеты «Минчи».
Впрочем, всё имеет свои пределы. Канэзаки не мог, да, очевидно, и не хотел, разнести в клочья «Кэнъю». Задача ею была куда скромнее: расшатать трон представителей главного направления, что — при очень большой удаче! — могло бы привести к перегруппировке сил внутри партии. Но сделать это было не так-то просто, и всё оставалось на своих местах.
Кроме того, Канэзаки никогда не открывал всех своих козырей. Пусти он в ход всю имевшуюся в его распоряжении информацию, под удар были бы поставлены общепартийные интересы. Короче говоря, Канэзаки скрывал некоторые весьма важные факты. Это противоречило основному принципу «Минчи» — «горожане имеют право знать всё», но тут хозяину бескомпромиссной газеты приходилось идти на компромисс с самим собой. В конце концов свободомыслящий газетчик и депутат от партии «Кэнъю» был одним и тем же лицом.
И всё равно Гисукэ Канэзаки боялись. Никто никогда не знал, сколько камней и какие именно он держит за пазухой. Среди разной мелочи могла таиться бомба. А ждать взрыва бомбы не очень-то приятно. Порой и холодный пот прошибёт от такого ожидания. И ничего не предпримешь заранее, если представления не имеешь, от чего спасаться. Его мастерское владение словом, темперамент, обретённое в результате многолетней деятельности умение маневрировать, манера держаться самоуверенно и чуть надменно зачастую приводили в трепет присутствующих.
