Сугимото вновь забормотал нечто невразумительное: с одной стороны, мол, он не уверен в своём здоровье, с другой — недостаточно знаком с методами управления, основанными на принципе провинциальной самостоятельности… Потом запнулся, поняв, что противоречит собственным прежним утверждениям… И наконец, оказавшись в тупике, сказал: Вчера был у меня один человек… Из Мизуо. Зовут его Киндзи Коянаги… Так вот, он попросил меня отступиться, потому что вопрос о будущем мэре уже решён — им будет Мияяма… Ещё он сказал, что, если я буду настаивать на своём и вопреки его совету выставлю свою кандидатуру, он будет вынужден мне противодействовать, ибо "Врата дракона" поддерживают Мияяму… Оябун Коянаги сам не прибегает к насилию и другим запрещает, однако не может поручиться за молодых парней из "Врат дракона" — за всеми уследить невозможно, да и непослушные среди них есть… Говорил он очень учтиво, но голос его звучал жёстко, и глаза были, как ножи… Я, конечно, уже старый, но мне не хочется, чтобы меня зарезали или сбили машиной… Умереть в собственной постели куда приятнее…
Киндзи Коянаги суждено было появиться ещё раз.
Потерпев фиаско в Асия, Гисукэ Канэзаки бросился к Кейсукэ Огаве, — и история повторилась.
Кейсукэ Огава родом был не из Мизуо, а с севера провинции. В недавнем прошлом депутат верхней палаты парламента, сейчас он оказался не у дел. Закат его политической карьеры начался тогда, когда он из палаты представителей перешёл в верхнюю палату. Всем было ясно, что он не пройдёт, если на предстоящих парламентских выборах вновь выдвинет свою кандидатуру. Конечно, у него оставалась партийная работа. Являясь одним из старейших членов "Кэнъю", Огава в настоящее время занимал почётный пост советника провинциального комитета. Но этот человек, всю жизнь находившийся в гуще политических событий и сейчас ещё полный энергии, мечтал расцвести последним цветом и с радостью принял предложение Канэзаки.
Как и в предыдущем случае, Синдзиро Мияяма не мог возражать в открытую против выдвижения его кандидатуры на пост мэра Мизуо. В те времена, когда Огава был на взлёте, Мияяма, "первоклашка" в политике, естественно, сумел к нему приблизиться и заручиться его покровительством.
— Обидно, что такой замечательный человек, как Огава-сан, сейчас не у дел… Хорошо бы его упросить послужить нашему городу в качестве мэра. Это было бы прекрасным венцом его политической карьеры. И со стороны граждан это не акт вежливости по отношению к старейшему из старших наших коллег, а долг благодарности человеку, всю свою жизнь посвятившему служению народу…
