Скорее к своему столу - и за работу! И тут Гарри Дженкинс отпустил замечание, заставившее ее подпрыгнуть:
- Кажется, вас вчера видели вместе. - Редактор неприкрыто забавлялся ее смущением. - Если это правда, то у Фила гораздо больше вкуса, чем я всегда считал.
Залившись румянцем, Юриста поспешно поблагодарила за комплимент.
В среду, в пять утра, еще в ночной рубашке и домашних шлепанцах, Криста схватилась за газету. "А не представил ли он все в шуточном виде? - Дрожащими руками она сварила кофе и устроилась с кружкой на подоконнике в гостиной. - Не переживу, если он позволил себе что-нибудь подобное..." Забыв про остывающий кофе, она принялась лихорадочно листать страницы. Вот она, колонка "Гнездо дрозда".
"Вообразите себе, что время повернулось вспять: мы снова в пятидесятых. Гамбургеры и бензин неимоверно дешевы. Америка на гребне политической и экономической мощи. Семья - незыблемая основа общества. А хорошенькие девушки не позволяют себе никаких вольностей.
Если вы молодой человек - понимаете, что это значит. Не сомневаюсь: в кинотеатре вы садитесь со своей девушкой в последнем ряду и, пока там на экране что-то мелькает, обнимаетесь и целуетесь вовсю. Вы всего лишь человек, и ничто человеческое вам не чуждо. Но когда вы женитесь, чего вы ожидаете? Естественно - что ваша невеста окажется девственницей. А общество чего от нее ожидает? Конечно, того же. И вот вы стоите рядом с ней перед алтарем и лопаетесь от гордости: ведь это для вас одного хранила она свою невинность.
Ну а теперь прокрутим все обратно - вернемся в день сегодняшний. В пятидесятых - нонсенс, нынче - повседневность. Таблеток сколько угодно, вседозволенность стала нормой, и хорошенькие девушки делают все, что им вздумается. Суть в том, что они просто не могут этого не делать. Так сказала мне, вот только что, одна молодая женщина. Не могут, потому что иначе "оставь надежду навсегда" - надежду найти себе мужа.
Хотя и не без внутренней борьбы, этой молодой даме, о которой я собираюсь вам поведать, удалось сохранить свое представление о том, как ей следует поступать. Подобно примерной девушке пятидесятых, она убеждена, что брак заключается на всю жизнь. И секс, по ее понятиям, должен быть ограничен этими рамками. Кэт, назовем ее так, в двадцать шесть лет все еще девственница. Но она дорогой ценой расплачивается за преданность своим идеалам".
Зачарованным взором поглощала Криста прочувствованное повествование Фила о ее собственных перипетиях с мужчинами. Очень тактично он довел до всеобщего сведения историю о ее счастливой двадцатидвухлетней сопернице, похитившей Грега. Как сама она накануне, в маленьком итальянском ресторанчике, он перемежал серьезный рассказ шутливыми отступлениями, огласил даже ее легкомысленную диаграмму. Но тут же заверил читателей: нет, его героиня вовсе не мужененавистница, просто у нее богатое воображение. "Несмотря на то что поклонники доставили Кэт немало огорчений, почти для каждого нашла девушка доброе слово. У меня сложилось впечатление, что она начинает сомневаться: а не по ее ли вине происходят все недоразумения?"
