Отношения Кислого с противоположным полом были даже не смешны, скорее гротескны и очень немногочисленны. Казалось, Кислый не испытывал никакой тяги к женщинам. Его сексуальные партнерши были то невероятно объемными, с мясистыми губами и одутловатыми щеками, с грудями-дынями и талией куда больше в обхвате, чем плечи, или, напротив, исхудавшими и морщинистыми особами неопределенного возраста, скорее напоминающими проституток на пенсии, чем студенток политехнического, как их представлял нам наш «кавалер третьего эшелона». Да Кислый и сам был далеко не красавец, но все же он был молод, излишним весом не страдал, прыщей на лице не имел и вообще с виду — нормальный парень. Большие черные удивленные глаза, небольшой вздернутый нос, короткие курчавые волосы на голове — он смахивал на пекинеса. Только что уши не свисали на щеки. Но пекинес — не бульдог, многим женщинам нравится эта забавная порода собачек. Да и потом, никто ведь точно не знает, что такое мужская красота и привлекательность в понимании женщин, так что будь у Кислого побольше гордости и уверенности в себе, он вполне мог бы найти варианты получше. Но Кислого такое положение вещей вполне устраивало. В своей непритязательности Кислый метил на почетное место в Книге рекордов Гиннесса. Да, его все устраивало… до тех пор, пока он не решался выяснить мнение окружающих насчет своей избранницы:
— Гвоздь, это… Как тебе?
— Что?
— Ну, это… девушка моя.
— Девушка?! Хм… Кислый, я считаю, у тебя очень развито воображение. Ты увидел женщину в том, что я принял за бульдозер.
После такого отзыва Кислый в момент остывал к своей новой пассии. Но это случалось достаточно редко, куда чаще сами женщины бросали незадачливого кавалера, не дожидаясь, пока он выяснит свое к ним отношение посредством анализа общественного мнения. Все дело было в его скупости, а это качество никакая, даже самая непривлекательная, женщина терпеть не в силах.
Кислый был третьим и последним ребенком в семье, причем младше среднего брата лет на восемь. Родился он где-то на Азовском побережье. Его отец занимался рыболовным промыслом, Кислый же рыбу терпеть не мог. Очевидно, в детстве и юности он съел ее предостаточно, так что разделял мнение ребят из «Манго-Манго», которые уверяли, что лучшая рыба — это колбаса. Чуть позже эта гастрономическая особенность Кислого получила более конкретное объяснение.
Как-то один наш студенческий товарищ организовал вечеринку по поводу своего дня рождения и решил всех удивить запеченным зеркальным карпом. Это ему удалось: все, кроме Кислого, за обе щеки уплетали горячее душистое мясо, в то время как Кислый налегал на сало и ливерную колбасу (виновник торжества вложился в алкоголь, на нормальную колбасу ему не хватило, и мы одобряли его подход). Но глядя на то, как Кислый воротит нос от столь изысканного (по меркам рядового студента) блюда, я решил выяснить, в чем же причина такого антагонизма.
