— Но вам это известно?
— Ради погребальных камер? Для прославления фараонов в веках?
— Представьте себе пирамиду Хеопса, мистер Болто. Зачем примитивная цивилизация начала такое грандиозное строительство почти пять тысяч лет назад?
— Им больше нечем было заняться в своей пустыне, — пытаюсь я сострить.
Он вознаграждает меня смешком.
— Выдвинуто много теорий. Возьмем самую известную из роскошных погребальных камер. Естественно, это захоронение в пирамиде Хеопса, высота которой составляет сто сорок четыре метра. Археологи и древние грабители в поисках сокровищ обнаружили залы для погребения фараона и царицы, шахты, галереи, узкие проходы. В совокупности установленные пустоты составляют около одного процента от общего объема пирамиды. Понимаете?
Я понимаю.
Он наклоняется ко мне над столом:
— Ученые с помощью современных технических средств начали просвечивать пирамиды. Они вскоре установили, что пустот гораздо больше, чем было замечено ранее. В действительности их там до пятнадцати процентов от всего объема.
— Ничего странного.
— Да, это так. Но ведь пятнадцать процентов, мистер Болто, — это очень много. И это еще не все: высокоточное оборудование выявило большой металлический предмет семью метрами ниже основания пирамиды.
— Клад?
— Я вижу, вас интересуют только клады. Вы, конечно, можете возразить, что все содержимое пирамиды, по определению, является кладом. Присутствие металла в египетской пирамиде, вообще-то, никого не удивляет. Но здесь ведь речь идет не о саркофаге из золота или какого-нибудь сплава. Размеры металлического объекта оказались таковы, что исследователи были вынуждены несколько раз проводить повторные измерения, чтобы избежать ошибок. Они сумели установить общий вид металлического объекта. То есть его очертания.
— И что же это такое?
Уинтроп понимается и подходит к шкафу, в который вмонтирован сейф. Он набирает код. Дверь с шумом открывается. Уинтроп вынимает черную папку и направляется к письменному столу.
— Это контур объекта, обнаруженного под пирамидой, — сообщает он.
Листок лежит внутри прозрачной пластиковой папочки, которую он протягивает мне. С первого взгляда рисунок напоминает космический шаттл.
Потом я прихожу к выводу, что это действительно шаттл.
Удлиненный корпус, небольшие крылья, хвостовые рули.
Я бросаю быстрый взгляд на Уинтропа.
— В прошлом году мы дошли до галереи, в которой находится этот корабль, — говорит он.
— Но что это?
— Вы не видите?
— Похоже на шаттл.
