До тех самых пор, пока они не уселись за стол и эти губы не начали двигаться. В его словах оказалось удручающе мало смысла. Дальше было только хуже. Чем сильнее она была встревожена, тем более увлеченной казалась и тем обольстительнее улыбалась. Сказался рефлекс, выработанный на протяжении всей ее жизни.
Этот человек был ее надеждой. Ее единственным шансом. Элиссанде отчаянно хотелось, чтобы беседа выправилась. В конце концов, допущенные им глупые ошибки вполне могли быть результатом усталости или нервного срыва. Она решила, что, если попросить его рассказать о людях, которых он знает, это поможет делу. Ужасная ошибка. Вместо забавных случаев и семейных анекдотов он выдал длинный и нудный перечень рождений, браков и смертей.
Элиссанда надеялась, что все еще можно поправить, до тех пор, пока Лайонел Вудсли Эджертон не отдал Богу душу в третий раз. После этого надежды ее оставили.
Она улыбнулась. А почему бы и нет? Что ей еще оставалось?
— Я вам говорил, какой у Эджертонов девиз? — спросил Вир после длительной паузы.
— Кажется, нет.
— Pedicabo ego vos et irrumabo.
На другом конце стола лорд Фредерик закашлялся, подавившись едой, и залился краской.
Не долго думая лорд Вир встал, подошел к брату и несколько раз сильно ударил его по спине между лопатками. Еще гуще покраснев, лорд Фредерик пробормотал слова благодарности. Лорд Вир молча вернулся на свое место.
— «Мы тоже разбрасываем стрелы»[4] — кажется, так звучит перевод девиза Эджертонов, не правда ли, Фредди?
— Я... кажется.
Лорд Вир с удовольствием почесал под мышкой и кивнул:
— Пожалуй, мисс Эджертон, я рассказал вам все, что знал об этих людях.
Элиссанда была даже рада, что пространный генеалогический трактат вогнал ее в ступор. Она не могла думать. И значит, не могла почувствовать весь ужас от того, что сделала самую ужасную ошибку в своей жизни.
Но, как выяснилось, маркиз ей еще не все сказал.
— Мне только что пришло в голову, мисс Эджертон, что вам не подобает принимать так много мужчин. Это неприлично.
— Неприлично? Когда леди Кингсли контролирует каждый шаг? — Элиссанда лучезарно улыбнулась, продолжая энергично распиливать кусок оленины на тарелке. — Уверена, что вы ошибаетесь, милорд. Кстати, моя тетя тоже в доме.
— Да? Странно, я, должно быть, забыл, что имел удовольствие познакомиться с ней.
— Все в порядке, милорд. Вы с ней не встречались. У нее слабое здоровье, и поэтому она никого не принимает.
— Понятно. Значит, в этом огромном доме живете вы и ваша вдовствующая тетушка?
