Почему я так устал, спрашивал себя Антон. Что произошло? День только начался, и я уже никуда не годен. Ведь не случилось ничего сверхъестественного. Это же моя работа! Ну, увидел человека. Боже мой, о чем я думаю! (Антон прикрыл глаза рукой.) Рассуждаю, как циник, как скептик на Ученом совете, как будто каждый день доводится видеть босоногих и брошенных людей на чужих планетах. И тупая боль в голове. Сергей вот нисколько не кажется усталым? Или это только внешне? Кому хочется быть слабее других!
Они приземлились около распахнутых створок ангара. Нортон и Раманостр стояли и смотрели на рабочих, которые колесили вокруг проталины за кормой «Единорога», зачерпывали из дымящегося болота в пробирки и собирали кусочки растений. Нортон отдавал приказания в микрофон переносного пульта, болтающегося на шее, и тихо переговаривался с Раманостром.
— Как дела? — мрачно спросил Раманостр. Он явно был сегодня не в духе.
— Камеру разбили, — еще более мрачно сообщил Сергей.
— Так вам и надо. Опять новую доставать, да?
— Что еще? — Нортон посмотрел на Антона.
— Мы видели человека, — сказал Антон.
V
Никто даже не пошевельнулся. Все, кроме Нортона, смотрели на рабочих. Из густой, тяжко качающейся жидкости выпирал острый металлический угол и был забрызган чем-то зеленым.
— Однако странная у вас реакция, — констатировал Сергей.
Раманостр повернулся в его сторону.
— А какой она должна быть?
— Ну, не знаю. Все-таки не каждый день встречаемся с аборигенами.
— Да? Мне почему-то все равно.
— А мне не все равно. — Сергей начинал злиться. — Мне вообще непонятна ваша бездеятельность.
— А что бы ты предложил?
— Ну, собраться всем, обследовать холмы, что ли… Странно как-то вы себя ведете.
— Здесь нет людей, ясно? — вдруг резко сказал Раманостр. — И не может быть. Мы сегодня все утро с Нортоном, простите, с капитаном просидели за анализом данных киберов. Второй аспект Вандарова оказался верным: вероятность появления разумной жизни прямо пропорциональна удаленности от ядра галактики и разности температуры планет системы.
— При чем тут…
— Жизнь возможна в пространстве, равном числу «пи». А здесь отклонение на несколько десятитысячных. Так, что вам, Сережа, просто показалось.
— Но почему?
— Тебе повторить?
— Ну что вы в самом деле! — возмутился Антон. — Спорите не по поводу. И здесь, кстати сказать, довольно холодно.
Подкатил громадный кибер-лаборант, печатая рисунок грязными гусеницами, и поставил в снег тяжелую стеклянную бутыль, закрытую сверху крышкой с отверстиями. В сосуде вяло каталась болотная жидкость, а внутри что-то яростно ворочалось, прижимаясь к стеклу темным волосатым боком и тонкими лапами.
