– Вот именно, мама…
К сожалению, из этого «вот именно, мама» я совершенно ясно поняла, что не только свой класс, состоящий из двадцати человек. По-видимому, также параллельные, поскольку Тося – животное стадное и у нее масса знакомых. Она наверняка вспомнила про шесть своих подруг из начальной школы – они до сих пор встречаются. У подруг есть мальчики, то есть в сумме их будет двенадцать. Ну и, конечно, еще приятели, с которыми она ездила в Швецию, и те, с кем она там познакомилась. Кроме того, знакомые по водноспортивному лагерю и с турбазы – грубо говоря, человек тридцать. Плюс родственники и соседи. Летом можно было бы устроить пикник в саду, но на дворе уже шесть градусов. А через три недели будет минус шесть. Вот тогда пикник на свежем воздухе – самое оно, потому что ненадолго, зато на двести человек, которых лучше заранее предупредить, чтобы пришли на сытый желудок – поздравить и уйти. Тося могла бы стоять у открытой калитки с бокалом шампанского и сразу же спроваживать гостей обратно.
– …и поэтому я не хочу, – мой слух ухватил обрывок последней фразы.
– Чего ты не хочешь? – Я опять была на кухне, заваленной письмами. – Извини, я отключилась…
– Почему ты не слушаешь меня?
– Слушаю, только раздумываю, как лучше сделать.
– Мама, когда Конрад в прошлом году отмечал восемнадцать лет, то у него из окна выбросили телевизор – так все напились. А у Ани Конрад с приятелем – он немного старше, потому что его пару лет назад выгнали из института… – Тося на минуту задумалась, а у меня голова пошла кругом. – Его выгнали за то… – продолжала Тося, заметив мою мину, – что он отключил светофоры на Жвирко и Вигуры[17]. Его отец – полицейский, и он знал, где отключается – там есть такой ящик, – и регулировал движение… Помнишь, по телевизору показывали, какая образовалась страшная пробка… Ну, его и задержали… Знаешь, он взял отцовскую форму, а это запрещено… Так вот, Конрад вместе с ним пришел к Ане, и они выбросили из ее квартиры все лампы. С семнадцатого этажа…
– Лампы? Какие лампы? – оторопело спросила я, потому что мне неожиданно стало известно, как моя дочь проводила время на вечеринках в прошлом году.
– Обычные, – пожала плечами Тося и схватила мой недоеденный бутерброд. – На самом деле они выбросили только две, из «Икеи», недорогие, потому что хотели измерить скорость света…
– Тося! Помилуй меня! Это так-то вы развлекаетесь? Ты говорила, что у тебя нормальные друзья.
– Ой, мамочка! Я же не дружу с Конрадом. Ничего не выбрасываю в окна. Я знаю скорость света, и мне не надо ее так проверять, – засмеялась Тося, а затем добавила с серьезным видом: – У Арека переколотили все стаканы из хрусталя, со сценами охоты, которые коллекционирует его отец. Арек просил не брать их, но сама знаешь: парни, когда напьются, становятся невменяемыми. Арек, пока был трезв, следил, а потом, когда сам нагрузился, стал стряхивать пепел с сигареты в карман своей же рубашки, потому что был не в состоянии двигаться.
