— Есть, конечно.
— Каким же?
— Вроде сегодняшнего обеда.
— Не поняла.
— Сижу вот и пикируюсь с двадцатисемилетней девчонкой.
— Хотите уйти?
— Нет.
— Лучшего комплимента я давно уже не слышала.
— Комплименты не по моей части. Давайте уясним раз и навсегда, Франсина, я что-то да значу лишь в выбранной мною сфере деятельности. И делаю то, что хочу и как мне того хочется.
— Словно остального мира не существует.
— Ерунда, я знаю, что он есть. И может заниматься всем, чем ему заблагорассудится. Я только не хочу, чтобы он копался в моих делах. Большинство людей не хотели бы попасть в тюрьму. Ни у одного нет желания оказаться за колючей проволокой концентрационного лагеря. И, однако, в своей работе они ведут себя так, словно нормы их жизни установлены чернорубашечниками.
— Вернее, белорубашечниками.
— Это одно и то же, — отмахнулся я.
— А что вы знаете о концентрационных лагерях?
— Многое.
— Вы же не еврей, не так ли? — спросила Франсина.
— Это имеет значение?
— Не знаю. Надеюсь, что нет.
— Мой отец армянин. На армянах отрабатывались методы, действенность которых в полной мере ощутили на себе евреи.
— Вы более политизированы, чем кажется на первый взгляд.
— Смотря что вкладывать в значение этого слова. Под «политикой» вы понимаете возню, которой занимается ваша ООН? Я живу так, как хочу. Вот и вся моя политика.
Я заметил официантку, которая вышла из кухни с полным подносом, направляясь к нашему столику.
— Хотите уйти? — спросил я.
— Нет, — покачала головой Франсина. — Но мне не хотелось бы лишать вас свободы выбора.
Я мог отказаться от заказа. После этого я даже мог взглянуть в лицо Майкла. Пришел час признания.
— Я выбираю. Остаюсь.
Франсина покраснела. Импульсивно я сжал ее руку своей, на секунду, не больше.
— Я начала вечер, навязав себя вам, — сказала она. — Полагаю, я очень рада тому, что пару часов спустя вы сами согласились составить мне компанию.
Извини, Майкл, но я не смог в полной мере оценить приготовленную тобой амброзию. Процесс поглощения пищи я использовал, как паузу в судебном разбирательстве: чтобы обдумать следующий ход.
Я предпочитаю знать, куда я иду. Мне нравится планировать свои действия. Великие актеры, как известно, всегда тщательно разучивали свои роли. Я — не актер. И я не знал, куда заведет меня этот сценарий.
Франсина похвалила еду. Я лишь рассеянно улыбнулся, уловив лишь общий смысл ее слов.
— Франсина, я считаю нецелесообразным начинать ваше дело, не видя пути, который может привести к успешному завершению процесса.
