— Как зовут психоаналитика, который предложил вашей дочери обратиться к адвокату?
— Помните, вы давали мне ксерокопию статьи о разделении людей на три категории?
— Я раздал много ксерокопий. Как звали психоаналитика?
— Гюнтер Кох.
— Понятно, — кивнул Томасси. — Теперь вспомнил.
— Вы с ним встречались?
— Нет. Черт, как же мал этот мир. Я даю вам что-то прочитать, а ваша дочь оказывается на кушетке того, кто это написал. Давно она ходит к доктору Коху?
— С полгода, может, больше. Моя жена и я поощряем ее в этом.
— Что привело ее к психоаналитику?
— Бессонница.
— Многие страдают бессонницей, — отмел мой довод Томасси.
— Но не такой, как у нее. Бывало, за несколько недель она не могла ни разу выспаться. У нее ввалились глаза. Двух-трехчасовой сон в сутки приводит человека в отчаяние. Что с ней и произошло. Она не меньше месяца принимала по три таблетки «секонала» на ночь, прежде чем мы с Принсиллой узнали об этом.
— Кто ее врач?
— Таблетки она получала без рецепта. Ей продавал их кто-то из сотрудников ООН. В любом случае, эти таблетки не устраняли причину, а лишь временно заглушали болезнь. Мы уговорили ее пойти к доктору Коху, чтобы выявить, чем обусловлена ее бессонница.
— Она и ребенком была такой?
— Отнюдь. Все началось после колледжа. Джордж, вы расспрашиваете меня, словно психоаналитик.
— Любого психоаналитика, задающего подобные вопросы, надо немедленно увольнять. Вы никогда не присутствовали на слушании дела об изнасиловании?
— Нет.
— И не читали стенограмму такого процесса?
— Нет.
— На свет божий вытаскивается все.
Я ненавидел те мерзкие подробности, что обычно выуживаются адвокатами из свидетелей противной стороны. По моему разумению, это полоскание грязного белья есть нарушение права человека на уединение.
— Нед, в подобных процессах, если дело и дойдет до суда, вашу дочь и, соответственно, вас, могут ждать всякие сюрпризы. А вы сюрпризов не любите.
— Я рад, что вы это понимаете, — чуть улыбнулся я.
— Вы уверены, что хотите двигаться дальше?
— Я всего лишь посыльный, — я пожал плечами. — Выбор сделан не мною.
— Вы знаете Канхэма?
— Только по фамилии.
— Его интересуют только те дела, что попадают на первые полосы газет.
— Я не хочу, чтобы об этом писали газеты.
Указательный палец правой руки Томасси прошелся по ободу его бокала.
— Канхэму подавай дело о коррупции или массовое убийство. Изнасилование для него мелочевка.
— Не могли бы вы переговорить с кем-то из молодых помощников окружного прокурора? Из тех, кто способен посочувствовать женщине? У меня в прокуратуре знакомых нет.
