— Ну вот, — беспечно сказал Яран. — И не надо ничего подкладывать.
Они ехали теперь по Главной улице с другой стороны. Здесь было довольно чисто. Строгие двухэтажные особняки вдоль умытых тротуаров были совсем как в старой доброй Англии. Все окна были занавешены марлевыми занавесочками, тяжелыми шторами или портьерами. На подоконниках стояли домашние цветы. Когда-то здесь кипела жизнь, старинная и суетливая, спокойная и добрая, по вечерам люди ходили друг к другу в гости, зажигали в домах теплый желтый свет и в уютных гостиных пили чай и разговаривали.
За окном промелькнул последний дом. Они пересекли выпуклый зазеленевший мостик через радиоактивный ручей, свернули на пустырь, заросший высоким, по пояс, желтым сорняком. Дорогу развезло, и машина на каждой ямке принималась завывать и дергаться, когда двигателю на хватало мощности.
Они остановились около вышки. Вышка была тонкая и высокая, красного кирпича, с острой крышей и застекленной верхушкой-будкой, похожая на маяк. С северной стороны на кирпичах росла сплошная зеленая полоса мха, густого и сочного, блестящего от капель. С южной стороны была дверь, обитая гофрированным железом. Корчидон сказал, что подождет их в машине. Они вошли в гулкий и сырой полумрак и по винтовой лестнице стали подниматься к будке.
Всего в городе таких вышек было двенадцать. Построили их недавно, где-то около пятидесяти лет назад. Раньше они работали от общего атомного реактора, но от времени реактор стал дряхлым и ненужным, все больше поглощал и все меньше выделял. А когда трансформаторы загорелись и радиация сожгла почти все пустыри и заразила реку, было решено установить в каждую башню по внутренней подстанции. Принцип действия был довольно простым. Нужно было только включить генераторы и правильно настроить напряженность защиты, и тогда все двенадцать вышек соединялись друг с другом невидимыми стенами диорганики, и ни один микроб или клетка не проникали живыми через правильный двенадцатиугольник, окружающий город, даже сверху закрытый диорганическим колпаком. Любая структура клеток, будь то животное, птица, растения, попадая в плоскость поля, мгновенно распадалась на ионы. Идея была очень старая, ее уже не изучали подробно даже в Летной Академии на Земле. Хватало нескольких школьных уроков.
Гулко отдавались шаги, стертые ступени были скользкими и приходилось держаться за шаткие холодные перила. Один раз Михаил чуть не упал в колодец межлестничного промежутка, когда целая решетка перил легко поддалась под рукой и полетела вниз. Все-таки надо еще быть осторожнее.
