— А зачем пещерники держат Просветителей?
— Старики говорили, что Просветители приносят удачу.
Октар вдруг снова присел и приготовил лук. За ближайшим углом послышался шорох, из-за него высунулась короткая тонкая рука, держа точно такой же, как у Михаила карабин. Оружие было, видно очень тяжелым, потому что рука не могла твердо держать его на весу, и дуло моталось из стороны в сторону.
Послышался щелчок, вспыхнул и громыхнул выстрел, над головой Михаила с жестким визгом пронеслась пуля и пробила насквозь кожух с рубильником. Полетели искры, остро запахло горелыми проводами и озоном, и свет стал медленно гаснуть. Прежде, чем лампы погасли полностью, Октар выстрелил в ответ, и было видно, как стрела пробила насквозь узкую руку вместе с толстым рукавом, как эта рука выронила карабин, и он, лязгая, свалился на пол. На рукаве из под стрелы стала сочиться фосфоресцирующая желтая струйка, и рука с визгом исчезла.
Октар, крикнув, побежал туда, откуда стреляли, Михаил мигом очутился около поворота, споткнулся о чужой карабин, нагнулся, отдал его Ярану и задохнулся. А секунду спустя они мчались не разбирая дороги, и Михаил все боялся отстать, не потому, что болела косточка в ноге, а просто ужасно хотелось принимать участие в этой бешеной гонке и чем-то отличиться, хотя бы бегом. А бегал он прекрасно.
Впереди был слышен чужой надсадный хрип, на полу светился пунктир кровяных капель. Взвизгнуло и грохнуло железо. Михаил, не чувствуя ступеней, слетел по лестнице. На железном полу выступало кольцо люка с врезанной тяжелой крышкой. Он ухватился за скобу и попытался поднять, но люк закрывался изнутри, как на старинных подводных лодках. Под крышкой кто-то гулко хрипел и с лязганьем заворачивал колесо. Сзади тяжело задышали Октар и Яран. Октар бесцеремонно оттолкнул Михаила, дернул за скобу, прижался к крышке ухом, ударил по ней кулаком, сел на нее и с досадой сказал:
— Упустили!
У него был жалкий вид и вообще он выглядел измотанным до крайности. Михаил сел рядом с ним, левой рукой обхватил его острые плечи и слабо встряхнул. Октар отстранился, потом придвинулся к нему поближе и тихо проговорил:
— Это была последняя зацепка. Что за невезение! Невезучий день.
Он поднялся с холодной крышки, прошелся по лестничной площадке, остановился и, облокотившись на перила, стал смотреть в черный, уходящий на большую глубину промежуток, стиснутый одинаковыми решетчатыми лестницами.
Михаил поставил локти на колени, положил ладони на лицо и сквозь щелки стал смотреть на Ярана. Яран молча вертел в руках карабин, заглядывал в дуло, бесцельно возил когтем по резным линиям на черном матовом корпусе. Потом сел рядом с Михаилом и вслух подумал:
