Что-нибудь подобное он ожидал увидеть. Михаил отошел назад и наступил на что-то мягкое, которое тут же заверещало и заметалось. Он испуганно отскочил. Из-под каблука в заросли выпрыгнул слепой рыжий комок шерсти, и теперь его можно было заметить по шороху и вздрагиванию высокой травы.
В глубине скалы кто-то закричал в предсмертном крике, как давеча на плато. Михаил резко обернулся и ринулся обратно. Ведь Яран остался один… Длинные лианы страшно цепляли за ноги, они внезапно налетали из фосфоресцирующей темноты, как будто злой шутник-карлик решил напугать одного взрослого человека, выдохнул голодный кладбищенский вздох и принялся нарочно раскачивать лианы. Михаил бежал не разбирая дороги, в разные стороны брызгами разлеталась мелкая живность, и оставался позади легкий желтоватый туман спор из раздавленных грибов. Проклятые лианы мешали голове, и каждый раз сверху сыпался водопад грязной воды.
Впереди промелькнула чья-то согнутая тень. Михаил выскочил за угол и столкнулся с чем-то твердым, большим, он упал и стал бессмысленно тыкать в него дулом карабина, а оно хватало и трясло его за плечи. Потом он сообразил, что это Яран пытается привести его в чувство, застонал и, отталкиваясь локтями, отполз к стене.
— Миша, что случилось?! Миша, Михаил!
Он все встряхивал его за плечи, пока тот не крикнул:
— Да не тряси ты меня!
— Что стряслось-то? — возбужденно спросил Яран и сел рядом.
— Я… услышал… крик… — часто дыша, сказал Михаил. — Думал… тебя…
— Я тоже думал — тебя… Спокойно, теперь все хорошо.
«Это все нервы, подумал Михаил. Одни нервы, они во всем виноватые Совсем мы тут одичали.»
Они вернулись к костру. Снаружи стало совсем темно. Дождь кончился, и теперь в воздухе пахло свежестью. Звонко и размеренно, как старые часы, стучали капли, тихо тлели угли.
— Однако, пора спать, — сказал Михаил, взглянув на экранчик стереобраслета, и зевнул. Зевок получился быстрый и нервный, как гильотина. Внутри все еще бегала дрожь сегодняшнего приключения.
— Пора, — согласился Яран и тут же устроился внутри оплавленной ниши в стене напротив костра.
Михаил вышел из пещеры. Небо было абсолютно черным, как и лес внизу, только края облаков были подсвечены снизу розовым отблеском заката. Стояла потрясающая тишина и настолько сильно действовала на человека, что крикнуть изо всех сил сейчас ему представлялось просто кощунством. Кричать не хотелось. Хотелось сесть поудобнее и молча побыть в одиночестве.
