Яран сжал корпус обеими руками. Конечно, он мог запросто перегнуть ствол или связать его в узел. Михаил приготовился услышать треск и щелканье металла, но Яран молча сунул огнемет Ларди за локоть, отвернулся и произнес:
— Делайте, что хотите.
Ларди недоуменно посмотрел на товарищей. Почему все устроено так неправильно и несправедливо, подумал Михаил. Почему обязательно «да» или «нет»? Ведь это страшное мучение: выбрать «между», «или-или», бегая глазами, хрипло дыша и вытирая ладонью вспотевшее лицо. И нельзя точно предугадать, и начинает врать интуиция, и все чувства глохнут, кроме одного — отчаянья, и наконец-то ощущаешь неблагодарно взваленную на тебя ответственность, и хочется все бросить и придушить разъедающую неопределенность. А зажмурившись, стиснув зубы и приняв решение, понимаешь, что сорвался, сделал неправильно, все не так, как хотелось, и появляется досада. И никто не может помочь.
Ларди принял решение. Он поднял огнемет, целясь в дверь, и поступью лунатика двинулся вперед. Когда он скрылся в дверном проеме, Михаил, повинуясь внутреннему импульсу, нежданному и негаданному, крикнул: «Я сейчас!», сорвался с места и побежал к зданию. Его никто не остановил.
Он нагнал Ларди около главного хранилища. Тот стоял в коридоре и прислушивался, чуть присев в страшно неудобной и напряженной позе. На спине и плечах его длинного темно-зеленого плаща был мел, который непрерывно сыпался с потолка от глухих подземных ударов. Библиотека вздрагивала и раздраженно скрипела столетними несмазанными петлями, просевшими балками, словно кто-то большой и сильный равномерно раскачивал многотонный шарик на цепи, приседая на широко расставленных ногах, а потом с чугунным «бум-м!» ухал по фундаменту. Здание начинало шатко взывать стоном бревен, никому не нужных часов и длинным эхом. Снаружи поддувал сквознячок и плавно вздымал огромные туманообразные простыни паутины, росшей веками на пыльных чердаках, в комнатах между дряхлыми стеллажами и в сырых равнодушных коридорах. На полках, слабо позвякивая друг о друга, двигались чернильницы. Где-то свалился пустой жестяной сосуд и с ведряным громом покатился по этажу.
— Я вас ждал, — негромко сказал Ларди. — Надеюсь, вы не считаете меня занудой?
Михаил не ответил. Он напряженно всматривался в потолок и озирался, прижимаясь к стене.
— Идемте! — бросил Ларди и потащил Михаила вниз, на первый этаж Подземелья. — История, — загадочно произнес в спешке, когда они бежали по лестнице.
