— Братишка, видно, давно не брились, заросли.
— Да, давно не брился, — нехотя ответил парень. Он был явно чем-то расстроен и не имел желания продолжать разговор.
— Вы откуда будете? — не унимался другой парикмахер.
— Из Гидждувана.
— Из какой местности?
— Кишлак Соктари.
— А… а… а… из Соктари, из кишлака Айни? — радостно изумился парикмахер.
— Вы знаете Айни? — пришла очередь удивляться парню. Парень этот был нашим старым знакомым, Муслихиддином, племянником Айни.
— Как же не знать Айни, если я двенадцать лет обслуживал его, — ответил парикмахер.
— Скажите пожалуйста… — протянул задумчиво Муслихиддин и не добавил больше ни слова. Мастер только удивленно развел руками; он считал делом чести и своим долгом «разговорить клиента», но уж слишком немногословным был этот парнишка.
Муслихиддин намеренно скрыл свое родство с Айни. Сам он был намерен тайком добраться поездом до Самарканда. Это было нелегко, это было очень опасно и трудно…
Муслихиддин, погруженный в раздумья, сидел и слушал разговор двух парикмахеров:
— Я удивляюсь, почему Айни после революции не приедет в Бухару и не станет «комиссаром»? — спросил один из них. — Ведь он пользуется большим авторитетом среди населения, гораздо большим, чем все руководители джадидов!
— Ты, оказывается, ничего не понимаешь! — ответил другой парикмахер. — Руководители джадидов против Айни, и они не позволят ему переехать в Бухару и работать в органах новой власти. Айни имеет большой авторитет, и его боится руководство джадидов.
— Нет, это ты ничего не понимаешь, — возразил первый мастер. — Айни не стремится занимать руководящие должности. Даже когда эмир назначил его мударрисом в Хиёбон, он отказался.
— Айни сам не хочет стать «комиссаром»…
Муслихиддин рассчитался с мастером и вышел, а парикмахеры продолжали спорить…
В действительности среди населения Бухары ходили кривотолки: почему Айни не в Бухаре и почему он не работает «комиссаром»…
…В числе руководителей Бухары в то время были очень сомнительные люди. Они не дали бы возможности работать поэту. Айни это хорошо понимал…
Это стало особенно ясно после того, как Муслихиддин рассказал дяде страшную историю. Дело в том, что один из главарей басмаческой шайки, мулла Каххор-курбаши из соседнего с Соктари кишлака, пригласил на свадьбу всех жителей близлежащих кишлаков. Брат Айни, Мухиддин-ходжа, уважаемый жителями мулла и человек образованный для своего времени, не разрешил соктаринцам идти на свадьбу.
