— Этот грубиян прав, милая. Я немного отдохну.
Роан и Арден проводили ее взглядом.
— Ну, как ты ее находишь?
— Постарела, устала от жизни, — медленно ответила Роан. — Сказала, что будет рада умереть.
— Да, мне она это тоже не раз говорила.
Тон Ардена казался небрежным, но Роан знала то, о чем не догадывались другие: за напускным равнодушием скрывалось беспокойство. Не всегда, конечно, но сейчас она нутром чувствовала, что он взволнован. Кроме Хетти, родной сестры его матери, у Ардена на этом свете не осталось ни одной живой души. И зачем ему надо, чтобы все вокруг считали его жестким, холодным, иногда даже жестоким? Роан не могла ответить на этот вопрос, знала только, что это одна из многочисленных граней его личности.
— Что говорит доктор? — нахмурившись, спросила Роан.
— Да ничего особенного. Что у нее слабое сердце, что ей нужно поберечься. — Не сводя с нее глаз, Арден широко улыбнулся. — Он твердит это уже добрый десяток лет, а она, как видишь, тут как тут и по-прежнему досаждает мне всякими придирками. Уверяю тебя, Хетти умрет тогда, когда сама того захочет.
— Похоже на то. Она что, на самом деле увлеклась оккультизмом?
— По крайней мере утверждает, — усмехнулся Арден. — А мне кажется, что это очередная уловка, к которой она всегда прибегает, чтобы отвлечь внимание людей, когда они начинают делать замечания по существу и вот-вот ее разоблачат.
Глаза Роан скользнули по его волевому, выразительному лицу.
— Тебя не удивило ее желание, чтобы мы с тобой снова встретились? — осторожно спросила она.
— Нисколько. Нам надо было увидеться гораздо раньше. Вообще-то я по тебе соскучился. — Легко перепрыгнув через две ступени, он пошел по коридору на кухню.
На лице Роан застыло изумление, рот приоткрылся, расширенные глаза следили за высокой удаляющейся фигурой. Он по ней соскучился. Даже если это правда, чтобы он так запросто признался вслух в своих чувствах!.. Невероятно!
Открыв кухонную дверь, Арден повернулся.
— Иди сюда, перекусим.
Она кивнула и, улыбнувшись, сказала:
— Я тоже соскучилась по тебе.
И это была чистая правда. Соскучилась. По его своеобразному, вызывающему юмору, по кипучей энергии… по его любви.
— А что, с моим отъездом ты лишилась объекта для споров? — поинтересовался Арден и, открыв дверцу холодильника, вытащил большой контейнер.
— Тебя послушать, так я только и делаю, что вступаю со всеми в противоборство.
— Правильно, все так и было. Признайся, ведь тебе это очень нравилось, да и мне, впрочем, тоже. Разве не так?
