«Спасибо, Пьер. Можешь идти. Следующий!»
«Джованни. Дома у меня была кровать. И я спал на ней».
«Так почему же ты падаешь с кровати здесь?»
«Потому что дома я спал между мамой и старшей сестрой».
И таким образом я переговорил со всеми «часто падающими». Дети никогда не спали в нормальных человеческих условиях! Это была эпидемия нищеты!
Карантин, конечно, сняли. Меня благодарили сквозь зубы, а в одной газете напечатали, что «наш советский коллега проявил незаурядные следовательские способности».
Но самое занимательное произошло на днях, когда я рассказывал об этом случае на совещании воспитателей интернатов. Встает один из участников и говорит:
— У нас в интернате трое мальчиков регулярно падают с постелей.
Оказалось, что мальчики эти — изобретатели. Они изобрели «механический будильник» — аппарат, который сам стаскивает одеяло и даже скидывает соню с постели в точно назначенный срок. Но регулировка «будильника» никак ребятам не удается. И они испытывают его на себе. Вот и все.
Я предлагаю поднять тост за детей. Чтобы во всем мире о них заботились так же, как заботятся в нашей стране!
— Принято! — поддержали пассажиры.
Радист самолета, как включил магнитофонную пленку с боем курантов, так ее и не выключал: тихий задумчивый звон часов, как мелодичная капель, наполнял салон. Он все время напоминал о том, что Новый год идет по земле вместе с нами.
(Рассказал это подполковник, который объяснил, что он, собственно говоря, уже не подполковник: едет в Москву, домой, переодеваться в штатский костюм.)
— Вы же знаете, друзья, армия наша ежегодно сокращается, воины переходят на мирную работу. Вот и я снова становлюсь штатским инженером.
Однажды, после больших дождей, прорвало плотину в одном из колхозов. Бросились все от мала до велика усмирять реку. А вода прибывает. Вот-вот сорвет насыпь, а с ней и гидростанцию и постройки... Вдруг откуда ни возьмись появился на берегу демобилизованный солдат. Проходил мимо, возвращался из армии к себе на родину. Видит: у колхозников критический момент. Солдат прямо с марша — только шинельку да вещмешок скинул — в воду.
Да как крикнет:
«Прекратить панику! Слушай мою команду! Пять человек за мной! Десять на подачу мешков! Послать ребят в деревню за подводами!»
Распределил он народ — кого куда; за самое трудное дело — течь прикрыть — лично взялся. Много пришлось поработать, но к вечеру стало ясно — плотина устоит.
Солдата оставили, конечно, обсушиться, поужинать, спать уложили, а утром спохватились — нет его! И никто не видел, как ушел. Верно, ранехонько поднялся: домой торопился. И обидней всего: забыли узнать его имя, фамилию спросить. Так сразу он со всеми сдружился, будто век был знаком, что никому и в голову не пришло поинтересоваться именем-отчеством. Так просто и кликали: солдат да солдат! Эх, как же наутро жалели все, что не знают, кого добрым словом помянуть...
