Я много лет сторожу хутор. Много лет не случалось там ни воровства, ни поджогов, ни отравлений. Каждый вечер, когда падают сумерки, я ожидаю чего-то. Прошумит ли ветер, залает ли собака, послышится ли шепот — все мне чудится недоброе. Но ночь проходит, луна бледнеет, медленно всплывает на небо солнце. И все спокойно.
Я, Абд ас-Саттар, не герой. Времена героев прошли. Я не мужчина. Я не убивал ее, клянусь вам. Сабрин умерла, потому что так было угодно Аллаху.
— Лучше говори, Абд ас-Саттар, все улики против тебя.
Где те сказочные дни? У людей всегда загораются глаза, когда они слушают истории про богатырей, про настоящих мужчин. Он делает все, что ему хочется. Берет себе сто жен. Съедает целиком барана. Творит чудеса. Касается головой неба. Земля дрожит у него под ногами. В мгновение ока преодолевает он огромные расстояния. Но где они, богатыри? От них остались лишь сказки, от которых захватывает дух и глаза загораются блеском. Что прошло, того не воротишь.
Абд ас-Саттар глупо улыбался, молчал. Странное следствие — на лицах у всех написана растерянность.
— Возьмите его под стражу.
Взяли. Надели наручники. Винтовка все еще у него на плече и десять патронов — в кармане.
И когда спросили его: о Адхам, почему ты убил, почему? Он ответил: а что сделали вы, когда был убит мой дядя?
Абд ас-Саттар сидит в крытом кузове «форда», едущего на хутор. Почему на хутор, удивляется про себя Абд ас-Саттар. Он готов ехать куда угодно, но на хутор?.. Он смотрит на пыльную дорогу позади автомобиля, на убегающие вдаль следы колес. Следы сохранятся надолго. Пройдут по ним тысячи плоских ступней, никогда не знавших обуви, протопают подошвы верблюдов, копыта ослов, проляжет извилистый след лисицы, насыплется овечий помет, но отпечатки резиновых шин будут видны все так же отчетливо.
На берегу канала, у въезда на хутор «форд» останавливается. Из него выходят маамур, омда, начальник караула. Выводят Абд ас-Саттара. И, кажется, в тот же миг высыпают на улицу все жители хутора, протирая заспанные глаза, с удивлением и страхом вглядываясь в приехавших. Они понимают все без слов. Абд ас-Саттар потерянно идет вслед за маамуром к своему дому. Одного из хуторян маамур послал к хаджи аль-Миниси предупредить об их приезде.
Ситтухум отворяет дверь. Увидев мужа в наручниках, бьет себя кулаком в грудь.
— Что с тобой, Абд ас-Саттар?
Он, не отвечая, входит в дом. Занати сидит на прежнем месте, все в той же позе. Слабо светит керосиновая лампа.
