— Ну, конечно! Как же! Подойти к даме, не будучи представленным… — поспешила согласиться с ней Жиревичова.
— Мама, господин этот не знал, кто вы такая, и мог вообразить, что вы бог весь кто, — заметила Розалия и добавила: — Стась наверняка никогда бы так не поступил…
— Стась из хорошей семьи, — торжественно изрекла Лопотницкая.
— И он так мило себя держит, так деликатен, — подхватила Жиревичова. — Я, право, радуюсь при мысли, что хотя бы сегодня он приятно проведет время и немного развлечется…
— Где же Стась собирается сегодня развлекаться? — спросили одновременно мать и дочь.
— У Ролицких танцевальный вечер…
— Сегодня?
— Да.
Странное дело, на мать это известие произвело более сильное впечатление, чем на дочь. Розалия только засмеялась и сказала:
— Хорошо! Хоть издали музыку послушаем!
А старуха широко разинула рот, и глаза у нее заблестели.
— У них собирается хорошее общество, — сказала она. — Наверно, и жена предводителя с дочерьми будет. Ролицкий хоть и адвокат, но сын помещика… Мать его урожденная Покутницкая… У нее было имение Покутово, здесь же у почтового тракта, неподалеку от Онгрода… У них, конечно, соберется блестящее общество… Кроме жены предводителя, будет, наверно, много моих старых знакомых, которых я еще детьми знала… ох, ох, ох!
У Жиревичовой блестели глаза и горели щеки.
— Госпожа председательша, — начала она робко, — а если бы нам, как прошлой весной, постоять у окна, посмотреть на танцы и наряды… Стась замечательно танцует… Он брал уроки у… известного учителя.
— Хорошо, хорошо, — ответила, подумав, Лопотницкая. — Почему бы не пойти? Рассеюсь немножко… и еще раз перед смертью… увижу их! Ох, ох, ох!.. Зайдите за мной, пани советница, как только там начнут играть и танцевать…
Пани советница поднялась и начала прощаться. Она была очень оживлена, легко двигалась, сейчас ей можно было дать лет двадцать, не больше.
А Розалия нахмурилась.
— Мама, вы еще, чего доброго, простудитесь, стоя вечером во дворе… И потом… прилично ли это?
— Ну, ну, — сердито оборвала ее мать. — Яйца курицу не учат! Я знаю, что делаю. Ночью все кошки серы… Кто меня узнает?
Когда вдова ушла, Лопотницкая сказала, обращаясь скорее к самой себе, чем к дочери:
— Глупая бабенка, воображает, будто она что-то из себя представляет, потому что у ее мужа были родственники помещики и один из них до сих пор навещает ее… В знать пролезть хочет… каждую минуту к нам забегает и оглядывается, видят ли люди, что она у нас бывает… Всю жизнь лезла… Обеды и вечера устраивала…. а дочку простой девкой воспитала.
