Бессемер | страница 5
Машинная техника уже в самом зародыше своем воспитывала новый вкус: вкус к дешевой подделке.
Отец Бессемера
Мать Бессемера
Дела Антона Бессемера понемногу стали поправляться. Вот уже несколько лет прожито в Лондоне, но политические события снова вносят перемену в его жизнь, на этот раз, правда, совсем не такую печальную, как парижское разорение.
Нельзя спокойно жить в Лондоне даже незаметному граверу и ювелиру, когда на континенте бушуют наполеоновские войны, когда старая колониальная империя — Франция сводит последние счеты вековой борьбы с более молодым хищником — Англией. Одну за другой громит Наполеон организуемые на английское золото армии континентальных держав, но, чтобы кончить борьбу, нужно нанести удар по самому притону мировых пиратов-торгашей. Десант в Англию — одно из неотступных желаний Наполеона, и не раз Англия и в особенности Лондон переживают тревожные дни в ожидании французского нашествия.
В начале 1805 года эти опасения, казалось, могли осуществиться. Огромная флотилия транспортов была сосредоточена в Булони для переброски десанта. В Лондоне началась паника, и только разгром французского флота Нельсоном при Трафальгаре избавил Англию от нашествия Наполеоновской армии.
Паника на бирже, приостановка Английским банком размена банкнот на золото тотчас же напомнили Антону Бессемеру дни его парижского пребывания и воображение быстро нарисовало очень мрачные картины. Наученный горьким опытом с французскими «ассигнатами», он повидимому не пожелал снова оказаться обладателем обесцененных бумажек и поспешил найти своим деньгам более прочное помещение.
Срочно собирает он все деньги, какие может получить от своих заказчиков, прикладывает и кое-какие сбережения и покупает небольшое имение в деревне Чарлтон около города Гитчина в графстве Гертфордширском. Вот куда хочет укрыться от житейских бурь Антон Бессемер.
На редкой карте помечена деревня Чарлтон и ничем особо непримечателен городок Гитчин.
В старой церкви его висит картина знаменитого фламандского художника Рубенса — знатоки впрочем не все верят в ее подлинность, — а в корпусе богадельни сохранились остатки стен старого женского монастыря XIV века. Вот и вся историческая романтика городка.
Жители дубят кожу, сеют мяту, лаванду и гонят из них масло. Вот и все промыслы. Это сейчас, а лет сто тому назад экономика района была еще проще. О «технических культурах» еще не было и помину, но усовершенствованная агрономия начала делать свое дело. Жители откармливали турнепсом овец и вели довольно сложное шестипольное хозяйство.
