Мы вчетвером переглянулись.
– Бежим! Все врассыпную! – неестественным голосом крикнул Фрэй.
Из машин вышли какие-то люди, послышался собачий лай, затем короткая команда:
– Никта, Эреб взять его!
Топот собачьих лап удалялся вдоль набережной туда, куда припустил китаец.
Я бежал в другом направлении. Бегун из меня никакой, оставалась только надежда, что удастся затеряться в кварталах.
Сначала мне показалось, что за мной никого, но затем сзади накатила волна охотничьего азарта – бесшабашная, жадная и жестокая. Я оглянулся, чувствуя, как ноги становятся слабыми и ватными. За мной бежал темнокожий подросток примерно одного возраста с Фрэем, позади него развевались длинные косички, перетянутые яркими разноцветными резинками, которые только что не светились в темноте. Все это мелькнуло перед моими глазами за секунду, и я снова повернул голову вперед.
Он меня догонит. Конечно, он меня догонит. Только пожилой астматик не догнал бы. На миг я ясно увидел, как преследователь сбивает меня с ног, и мое тело катится по грязи. Сам не понимая, что делаю, я вильнул в сторону. Позади споткнулся и заругался парень с косичками. Освещение в проулке было скудными, но в какой-то момент я понял, что весь мой бег на пределе легких бесполезен – впереди маячила глухая стена тупика.
Доведенный до отчаяния, едва не плача, я на бегу подхватил какую-то коробку с мусором, стоявшую у стены, и, развернувшись, бросил в своего преследователя. В этот миг парень, словно гуттаперчевый, подпрыгнул вверх, перелетел через коробку, ухватился руками за штангу, на которой раньше, судя по всему, должен был крепиться уличный фонарь, и со всего размаха ударил мне ботинками в грудь. Я упал навзничь и некоторое время не мог дышать. Грудная клетка болела, словно мне только что сломали все ребра.
Темнокожий спрыгнул рядом, рывком за шиворот поднял меня на ноги – с его ростом это было не трудно – и молча потащил за собой обратно к пристани. Воротник впивался в горло прямо под кадык, мешая и без того затрудненному дыханию. Я не мог и не хотел больше сопротивляться. Бежать было некуда.
Откуда-то из подворотни с лаем вынырнули две собаки – необычно крупные доберманы с окровавленными мордами. Значит, вот как кончил китаец. Я не чувствовал ни злорадства, ни удовлетворения. Возможно, меня ждет та же судьба. Парень с африканскими косичками свободной рукой потрепал собак по холке – животные издали какие-то щенячьи звуки, не вязавшиеся с кровью, что до сих пор капала со смертельных пастей.
