Я опять несколько отклонился от главной темы, хотя и не слишком. Но и это отклонение свидетельствует, что я не излишне эгоцентричен. Увы, я все еще не могу отдаться изображению и глубинному анализу своей интереснейшей юности. Отчего? Да оттого, что у некоторых читателей от прочитанного до сих пор может сложиться ошибочное впечатление, будто я люблю только правительство, преуспевающих людей, а вовсе не широкие народные массы. Напротив — я самый большой друг простых людей.
Я люблю свой народ, всячески поддерживаю бедных и не слишком стелюсь перед местными богатеями (если это не очень нужно!), не занимаюсь низкопоклонством и перед другими народами. Эта черта в меня прямо-таки о р г а н и ч е с к и запрограммирована.
Доказательство: престижную частную клинику, где я появился на свет, особенно любили остзейские немцы. Когда меня — мне было, кажется, всего несколько дней — взвешивали на специальных детских весах, рядом со мной на столе ждала своей очереди девчушечка из дворянского рода. Тут и приключилась неожиданная, конечно, неудобная история: я вроде бы написал со своих весов — по особенно крутой дуге — прямо на лицо крохотной барышне Хедвиг фон… (к сожалению, ее имя мне не известно, но оно и не имеет значения)… Кстати, она понимающе улыбнулась этой проделке — значит, была лишена предрассудков и склонна к дружбе между народами. Естественно, мой поступок не был злым умыслом, но он как будто заранее предсказал, что всякие князи, выросшие из грязи, для меня прямо-таки о р г а н и ч е с к и неприемлемы. И не надо вычитывать в этом акте обливания нетерпимость по отношению к великому и талантливому немецкому народу! Ведь поступок был чисто рефлекторный.
О РАЗВИТИИ СКЛОННОГО К РАЗМЫШЛЕНИЯМ МЛАДОГО ДУХА
В УСЛОВИЯХ ПОСЛЕВОЕННОЙ ДЕРЕВНИ
Если я хочу написать о своей в некотором роде необыкновенной жизни абсолютно честно и рассказать все — своего милого дедушку я уже успел вам представить, — то только затем, чтобы вы смогли понять, почему моя жизнь сложилась именно так, как сложилась. Посему мне никак не миновать своих первых сексуальных переживаний, которые, наверное, весьма отличны от тех, что бывают у других мужчин. Есть ли в итоге тут нечто трагическое или, напротив, — вдруг я должен быть благодарен судьбе — сам я судить не решаюсь.
Дети — народец своеобразный. Детскую психику основательно исследовал знаменитый немецкий знаток человеческого духа еврейского происхождения Зигмунд Фрейд. Обывателей, которые считали детей паиньками и воплощением невинности, Фрейд испугал и очень разозлил. Мамочки-папочки и слышать не хотели о том, что их крошек, с их плотью и ее особенностями, с таким интересом и с таким тщанием изучают вдоль и поперек да еще испытывают от этой деятельности удовольствие. Глупости! Ведь деятельность эта и есть знакомство с самим собой; именно это древние греки и провозгласили: "Познай себя самого!" ("Gnothi seauton!").
