Единственным кто, ни разу не подвел Гарри.
Все складывалось очень логично. Себастьян не был дураком, как раз наоборот — но ему совершенно не подходила ученая жизнь. Армия для него представляла гораздо более удачный выбор. И все же, Гарри сидел в гостиной, в неудобном, слишком маленьком для него «египетском» кресле (жесткие деревянные кресла, с резьбой), и жалел себя. И чувствал себя эгоистом. Он бы предпочел, чтобы Себастьян поехал с ним в университет, хотя для самого Себастьяна это было не лучшим решением.
— Какого цвета твоя будущая униформа? — спросила Катарина.
— Синяя, я так думаю, — вежливо ответил Себастьян.
— О, ты будешь сногсшибательно выглядеть в синем. Как ты думаешь, Анна?
Анна кивнула, и Катарина добавила. — Ты, кстати, тоже Гарри. Возможно, нам стоит купить патент и для тебя.
Гарри удивленно моргнул. Армия никогда даже не обсуждалась в качестве его возможного будущего. Он был старшим, готовился унаследовать дом, баронетство и все то, что отец не успеет пропить до смерти. Он не должен был подвергать свою жизнь опасности.
И кроме этого, он был одним из немногих учеников Хесслуайта, действительно любивших учиться. Его дразнили «профессором», и он не возражал. О чем его мать думает? Что она о нем знает? Она что, предлагает ему пойти в армию, чтобы улучшить его вкус в одежде?
— Эээ, Гарри не может идти в армию, — насмешливо сказал Себастьян. — Он не может попасть в цель даже с близкого расстояния.
— Это неправда. — запальчиво возразил Гарри. — Я стреляю хуже его, — махнул он голоовой в сторону Себа, — но лучше, чем все остальные.
— Так ты хороший стрелок, Себастьян? — спросила Катарина.
— Лучший.
— А еще он скромен непомерно, — процедил Гарри.
Но это была правда. Себастьян чертовски хорошо стрелял, в армии будут просто счастливы заполучить его, особенно если смогут помешать ему соблазнить всю Португалию.
То есть, половину Португалии. Женскую половину.
Почему ты не хочешь патент? — спросила Катарина.
Гарри обернулся к матери, пытаясь понять выражение ее лица, понять ее. Она всегда была такой каменно-равнодушной, будто годы медленно, но верно смыли с нее все, что составляло ее характер, что позволяло ей чувствовать. У его матери не было своего мнения. Она просто позволяла жизни бурлить вокруг, а сама отбывала ее, явно незаинтересованная происходящим.
— Думаю, тебе понравится в армии, — тихо сказала она, и Гарри подумал — Она хоть раз раньше делала подобные заявления?
