был выглядеть проще и дружелюбнее, но Оливия с некоторым презрением подумала, что для этого ему пришлось бы улыбнуться.
Сэр Гарри Валентайн не спешил расточать улыбки. Во всяком случае, не в ее сторону.
— Леди, — произнес он, остановившись перед скамейкой.
— Сэр Гарри, — Оливия не смогла себя заставить произнести что-то еще, ей вообще еле удалось разжать зубы.
Мэри ее стукнула.
— Позвольте представить Вам мисс Кадоган, — произнесла Оливия.
Он изящно склонил голову.
— Счастлив с Вами познакомиться.
— Сэр Гарри, — прощебетала Мэри, кивнув в ответ. — Чудесное утро, Вы не находите?
— Весьма, — ответил он. — Вы согласны, леди Оливия?
— Конечно, — натянуто произнесла та и повернулась к Мэри, надеясь, что он сделает то же и обратит все свои последующие вопросы к ней.
Но он, конечно же, этого не сделал.
— Раньше я не встречал Вас в Гайд-парке, леди Оливия, — сказал он.
— Обычно я не выхожу из дома так рано.
— Нет, — проговорил он. — Полагаю, у Вас в это время дня есть необычайно важные дела дома.
Мэри поглядела на нее с любопытством. И впрямь, утверждение выглядело загадочно.
— Разнообразные дела, — продолжил он, — наблюдение за людьми…
— А Ваш кузен тоже ездит верхом? — быстро спросила Оливия.
Он насмешливо поднял брови.
— Себастьяна редко можно встретить до полудня, — ответил он.
— А Вы встаете рано?
— Всегда.
Еще один пункт в списке его недостатков. Оливия не возражала против ранних подъемов, но ненавидела людей, которые им радовались.
Оливия ничего не ответила, нарочно стараясь продлить паузу до неловкости. Возможно, он уловит намек и уйдет. Любой человек в здравом уме смекнул бы, что две леди, сидящие на скамейке, просто не в состоянии вести беседу с джентльменом на лошади. От необходимости так долго смотреть вверх у нее уже затекла шея.
Она подняла руку и потерла шею, надеясь, что он поймет намек. Но тут — поскольку совершенно очевидно, что все в это утро было против нее, даже она сама — на нее накатили чрезвычайно несвоевременные воспоминания. О ее воображаемых бубонах. И о чуме. О ее бубонной разновидности. И, господи помоги ей, она рассмеялась.
Но ей нельзя было смеяться, не сейчас, когда рядом с ней сидит Мэри, а сэр Гарри взирает на нее сверху вниз, и она заставила себя держать рот закрытым. Но смешинка рвалась наружу, нашла путь через нос, и Оливия чихнула. Совершенно неизящно. И щекотно.
И от щекотки в голос расхохоталась.
— Оливия? — удивилась Мэри.
— Нет, ничего, — произнесла та, махнув на Мэри рукой и отвернувшись, чтобы скрыть лицо. — Правда, ничего.
