Полицейские сбились с ног. Из генерал-губернаторства одно за другим шли распоряжения: выловить партизанских зачинщиков! Доложить о причинах взрыва оружейного склада! Усилить охрану железных дорог! Арестовать всех, кто виновен в уничтожении эшелона танков!..
Но партизаны были неуловимыми. Руководимые Польской рабочей партией, они наносили удары по врагу все чувствительнее, ощутимее. Их активные действия сливались воедино с той великой борьбой, которую вели советские войска против фашистской Германии.
Тысяча девятьсот сорок четвертый год партизаны Прушкува встретили не за праздничным столом, а в боевых трудах. Когда в одном из близлежащих гарнизонов немецкие офицеры собрались на новогодние торжества, над улицей, словно гулкое эхо, прокатился оглушительный взрыв.
— Господа офицеры! — послышался в темном зале дрогнувший голос. — Прошу соблюдать спокойствие...
Голос тщетно призывал к порядку. Перепуганные насмерть люди искали выхода, сбивая с ног всех, кто встречался на пути. На пол со звоном полетела посуда, опрокидывались столы, паркет стал скользким от вина. Потом вблизи раздался треск автоматов.
— Сорвали им праздничек, — докладывали партизаны, возвратившиеся с задания.
— Молодцы! Поздравляю с первой удачей в новом году! — сказал командир подчиненным.
— А теперь который час? — поинтересовался кто-то из партизан.
Владек, вытянув руку с часами к тускло горевшей свече, ответил:
— Без десяти два.
— Опоздали встретить Новый год.
— Нет, не опоздали, — весело произнес Александр Кузнецов. Он подошел к радисту, который сидел за тонкой дощатой перегородкой у батарейного приемника, и попросил его завести магнитофон, записавший новогоднюю передачу из Москвы.
Звон кремлевских курантов заполнил комнату.
— Товарищи, — сказал Кузнецов и поднял руку. — Это Москва... Она встречает Новый год. Давайте присоединимся к ней!
Послышалась спокойная новогодняя речь Михаила Ивановича Калинина.
Когда он закончил речь, партизаны выпили по стопке виноградного вина, закусили жареным мясом с картошкой.
— Сорок третий год и у нас прошел неплохо, — заметил Владек. — Мы пустили под откос восемнадцать эшелонов, уничтожили не одну сотню фашистов. Разве это плохо, дорогие други?
— Дай бог в сорок четвертом сделать еще больше, — заметил Вацлав Забродский.
— Только на бога надейся, а сам не плошай, — добавил Иван Кузьмин. — Мы это в своей стране стопроцентно проверили.
— Точно, — подтвердил Александр Кузнецов. — Я предлагаю тост за скорую окончательную победу.
