Форт Росс | страница 52



Побродил по кораблю, заглянул в трюмы, проверил дренажи. Сходил на камбуз, чудом не получив по рукам за утянутый пирожок — кок крутился в дыму и пару, не особо глядя, кто к нему пришел. Напряжение последних дней, когда шли непонятно куда, тыкаясь, как слепые котята, стало отпускать. Может и правильно, что устроили себе передышку. Двойной гудок ледокола заставил поспешить на палубу. Погода продолжала улучшаться. Небо расчищалось, солнце простреливало лучами облака на горизонте и даже чайки кричали празднично. На палубе толпилась половина команды и пассажиров, моряки сидели на обледеневших грузах, стояли на трапах и на вантовых выбленках. Рядом с нами вставала на якоря канонерка, пришедшая с севера. Нетерпение команд прорывалось в радостных выкриках, и в том, как наряд со шлюпки, пришедшей с канонерки, буквально втянули на палубу. Передернул плечами, только сейчас ощутив прохладу Мангазейского моря, ушел в рубку, ожидать доклада.

Вечером вернулась вторая канонерка с юга. Но к этому времени на кораблях уже царила деловая суета, подготовки к продолжению похода. Первая канонерка нашла остров Диксон буквально в трех десятках километров севернее нашей стоянки. Тянуть туда кочи смысла уже нет, купцы готовились идти к югу, на Енисей. Вторая канонерка просто подтвердила, что путь на юг есть, хоть и встречаются льдины.

На этот раз мешкать не стали, торговцы поднимали паруса на кочах и уходили на юг, окутавшись на прощание облачками дымов из ручного оружия. Им в ответ ухнул одиночный холостой залп канонерки, и гудки ледовых кораблей, орудия на них пока так и стояли законсервированными.

Наш, уменьшившийся до четырех кораблей, конвой выбирал якоря и выходил на парусах из приютившей нас бухты. Время основывать Дикий.


Бросили якоря в бухте, напротив острова Диксон, глубокой ночью. Благо небо не успело затянуться, и видимость сохранялась приемлемой. Встали опять у кромки льда, опоясывающего берега бухты. Лезть туда ночью особого смысла не имелось.

Утром эскадра ничем не напоминала ту «мокрую кошку» которая вышла из многодневного слепого перехода. Повсюду царила суета, ледокол ползком двигался к берегу, взламывая прибрежный лед и замирая на промеры глубин. Одна канонерка ушла на северо-восток, просмотреть путь к реке Пясине — нашему последнему ориентиру, описанному в поморских росписях. Правда, канонерка быстро вернулась, встретив на северо-востоке ледовые поля.

Обедню служили уже на земле. Наши батюшки посчитали сие действие символичным, и толпа матросов стояла на ветру, на небольшом взгорке недалеко от берега, крестясь на большой крест, лихорадочно установленный сразу по высадке на берег. Получилось празднично.