За поворотом дороги послышался человеческий голос, громкое сопение и фырканье быков. Дедушка поднялся с камня, за ним вскочила тетя Федосия, и мы тронулись в путь.
— Ну, начинай теперь плакать, только тихо, про себя, орать не нужно, — скомандовал дедушка. — Идет кто-то...
Навстречу медленно выползла пара быков, влача сани с высокой длинной корзиной (колесного транспорта в Сванетии не было).
— Добрый путь, Гиго! — приветствовал дедушку человек, погонявший быков.
— Удачи тебе в работе, — ответил на приветствие дедушка. — Печален мой путь, иду хоронить Зураба...
— В рай ему дорога, хороший был человек! Господь, помоги ему в рай попасть! — отозвался встречный — осанистый человек с козьей шкурой на плечах шерстью наружу — и снял с головы свою маленькую шапку.
Я занялся своим делом. Выбрал на дороге камушек и стал подбивать его ногами, стараясь попадать им в какой-нибудь намеченный мной впереди камень.
Пройдя совсем немного, дедушка снова присел на камень, достал из кармана трубку, набил её табаком и стал чиркать ножом о кремень, приложив к нему хабед.[2]
Мне нравилось следить за добыванием огня. Никто в Сванетии понятия не имел о спичках, огонь всегда добывался таким примитивным способом. Обильно отскакивали искры от дедушкиного ножа, но немало времени прошло, пока одна из них задержалась на хабеде.
Я воспользовался передышкой, чтобы продолжить разговор о нашей башне:
— А наша башня? Около нее когда-нибудь сражались?
И дедушка, попыхивая чубуком, продолжил свой рассказ:
— Это было давно, тогда я был не старше тебя. На нас напали враги. Шалиани помог нам, слава ему, великому и могучему!
Дедушка говорил, как всегда, не спеша, после каждой затяжки сплевывая и морщась.
— Мужчины бросились защищать дверь в дорбаз. Врагов было много, наших же значительно меньше. Но надо было держаться, пока дети и женщины успеют перебраться на второй этаж башни. Двое моих дядей — путь им в рай, несчастным! — дедушка снял шапку и перекрестился, — расстались со своими душами у входа в дорбаз.
— Помогите им боги! — тихонько отозвалась тетя и тоже перекрестилась. — Путь им в рай, несчастным!
— Враг занял дверь в дорбаз, но вход в башню был надежно закрыт. Три дня и три ночи мы держались. Наши мужчины были стойкими и терпеливыми. Главарь врагов Цойкх, так говорили его имя, был нетерпелив и горяч, он дрался с нами до тех пор, пока не погубил почти всех своих и вынужден был «сверкать»...
— Что значит сверкать? — спросил я.
