Главный дефект этого подхода в прошлое десятилетие состоит в том, что цены на технологию снижались намного быстрее, чем повышались доходы, создавая всеобъемлющую инфраструктуру для цифрового потребления медиа, обслуживать которую доминирующие компании не потрудились. Быстрое технологическое распространение, а не медленно возрастающие доходы, по нашему представлению, останется важной средой для осмысления соотношения между глобальными рынками медиа и глобальными медиа пиратством.
Фирмы медиа, по нашему представлению, будут или учиться конкурировать за низкий рынок или далее соглашаться на глубоко неравный раскол между недорогими пиратскими товарами и дорогостоящими легальными продажами. Это статус-кво, что стоит отмечать, кажется жизнеспособным для большинства секторов многонационально-управляемого бизнеса медиа. Доходы от программного обеспечение, DVD и продажи билетов в большинстве стран среднего дохода повысились в прошлое десятилетие и, в некоторых случаях, резко. Продажи CD упали, но музыкальный бизнес в целом, включая исполнение, рос.
При всей очевидности центральной роли проблем ценообразования для этой динамики, они поразительным образом не привлекают внимания в политических дискуссиях. Когда дело доходит до пиратства, внутренние и внешние границы обсуждения политики чрезвычайно узки. Структура легальной медийной экономики почти никогда не обсуждается. Вместо этого политические дискуссии сосредотачиваются на принуждении — на расширении прав полиции, упрощении судебных процедур, увеличении уголовных наказаний, а также распространения надзора и штрафных санкций на Интернет. Хотя новое мышление видимо во многих углах сектора медиа, по мере адаптации компаний к реалиям цифровой среды, трудно видеть заметное воздействие этих событий на политику в сфере интеллектуальной собственности и, прежде всего, на торговую политику США, которая была основным каналом для международного диалога о принуждении к соблюдению прав.
По нашему представлению, эта узость все более и более контрпродуктивна для всех сторон, от правительств развивающихся стран и потребителей до интересов авторского права, ведущих глобальные дебаты о принуждении. Отказ задать более широкие вопросы о структурных детерминантах пиратства и целях большего принуждения предопределяет интеллектуальные, политические и, в конечном счете, социальные издержки. Мы готовы доказать, что они особенно высоки в контексте честолюбивых новых инициатив по национальному и международному принуждению, включая ACTA — торговое соглашение против подделки, недавно завершенное Соединенными Штатами, Европейской комиссией и горсткой других стран.
