Благодаря американскому послу Джерарду Гувер был принят рейхсканцлером Бетман-Гольвегом, тремя министрами и президентом рейхсбанка. Похоже, что Гувер загипнотизировал их, они просто смотрели ему в рот и исполняли все его желания. Германские власти не будут изымать будущий урожай на оккупированных территориях, предоставят свободу передвижения работникам CRB, предохранят суда CRB от атак германских кораблей, примут посланца-координатора Гувера. В паспорте Гувера появилась запись: «Не может быть задержан (остановлен) нигде ни при каких обстоятельствах».
Каким чудом удалось ему развернуть германскую политику во всем этом деле на 180 градусов, остается загадкой. Такой загадкой, что сенатор-республиканец Лодж обвинил Гувера «в сотрудничестве с врагами». Лодж угрожал провести сенатское расследование, и хотя оно ни чем бы не кончилось, потрепать нервы Гуверу и испортить имидж CRB вполне бы могло. Урезонить распалившегося сенатора удалось только видному республиканцу, экс-президенту Теодору Рузвельту. «Я держу его руки связанными», — сказал он обеспокоенному Гуверу, приехавшему из-за этой истории в Нью-Йорк позднее, в октябре.
Гувер вернулся из Берлина в Лондон, «увитый лаврами» покорителя «гуннов», и — куда пропала ледяная атмосфера, царившая на первой встрече с британскими министрами? Рассказ об увиденном в Бельгии (Гувер посетил и Бельгию) был выслушан с предельным вниманием. Затем Ллойд-Джордж взволнованным голосом сообщил, что правительство его величества решило выделять ежемесячно «фонду Гувера», то есть CRB, 1 млн фунтов стерлингов (4,8 млн долларов). Гувер искренне благодарил, честно сказал, что не ожидал такого успеха, и услышал в ответ: «You deserved this succes» («Вы заслужили этот успех»).
После берлинских и лондонских побед поездка в Париж выглядела прогулкой, ведь в поддержке нуждались 3 млн жителей французских территорий, оккупированных немецкими войсками. Министр иностранных дел Франции Делькассе помялся один день, а наутро президент крупного парижского банка Хомберг сообщил Гуверу, что ему будет переводиться 3 млн долларов ежемесячно.
Ллойд-Джордж справедливо оценил заслуги Гувера. Восторженно отзывался о нем и посол Пейдж. «CRB — творение Гувера и во многом зависит от него, — писал он госсекретарю Брайану. — Им заключены соглашения с несколькими правительствами, договоренности выполняются благодаря его авторитету и стойкости. Без него Комиссия распалась бы на части, а финансовые источники иссякли». Посол Пейдж неустанно повторял: «Никогда не было ничего подобного в мире, все сделал один человек — Гувер. Он единственный человек, кто без всяких официальных полномочий вел переговоры с высшими государственными деятелями нескольких стран (причем враждующих стран, добавим мы) — и никогда не терпел поражения».
