— Вам лучше?
— Значительно. — Стас сел к столу. — Какие, вы говорите, факты уже установлены?
Кожурина опустила глаза. Подровняла лежащие перед ней бумаги. На отрывном листочке попробовала, как пишет ручка.
Подумала, что план допроса надо менять. Она собиралась начать с обстоятельств задержания Краснова и Селиванова, потом перейти к взаимоотношениям Шилова с Моцартом-Дробышевым, и лишь в конце коснуться гибели Соловьева. Но теперь решила временно снять большую часть вопросов. Рассчитывать, что, находясь в шоке от смерти товарища, Скрябин скажет что-нибудь лишнее про беглого Шилова, не приходится. Ничего он не скажет, только замкнется, если начать сильно давить. И в любой момент сможет сослаться на ухудшившееся самочувствие, чтобы прервать допрос, не говоря уж о том, что и в дальнейшем свои любые неосторожные слова, он объяснит этими же причинами, после чего грамотный адвокат легко добьется признания результатов допроса ничтожными.
— Где Соловьев взял ключи от машины Шилова?
— У него были. И доверенность была.
— Куда Соловьев собирался поехать?
— Никуда. Просто переставить ее к главку.
— Это Шилов попросил сделать?
— Да.
— Почему он не сделал этого сам?
— Не смог, наверное.
Стас услышал, как кто-то быстро идет по коридору. Шаги были тяжелые, уверенные. Стас, догадался, что это Арнаутов, раньше, чем тот вошел в кабинет. Вошел и остановился, тяжело дыша:
— Я поприсутствую. Ты не против?
— Коля! — Кожурина предостерегающе подняла руку, как будто боялась, что Арнаутов, вместо того, чтобы сесть и слушать, броситься на Скрябина с кулаками.
— Все нормально, Таня. Мне просто нужно понять кое-что, чтобы задачу людям поставить.
Кожурина, помедлив, кивнула, и Арнаутов сел за спиной Скрябина. Стул под ним протестующе скрипнул.
Скрябин мысленно усмехнулся: интересно, так и было задумано, или Кожурина сама не ожидала появления «Железного дровосека»?
— Ты в больнице был? Как там Паша?
— Все нормально, оперируют. Ну, так что тут?
— Машину попросил отогнать Шилов.
— Это понятно. Не зря же он ее минировал!
Скрябин покачал головой и вздохнул:
— Что вы несете?
— А-а-а, ну ты, наверное, не в курсе! Твой дружок Шилов решил подчистить за собой, и тебя с Соловьевым — в первую очередь.
— Сильно головой ударились?
— Не хочешь со мной в морг прокатиться, на моих ребят посмотреть?
Скрябин развернулся к Арнаутову:
— Не понял.
Арнаутов резко поднялся, встал рядом со Стасом:
— Егорова знаешь? Говори, ну!
— Опер из четвертого изолятора? Знаю.
