Она чувствовала фальшивость своего положения и хорошо понимала, что к ней относятся как к малому ребенку, с снисхождением доброго педагога. Она видела, что между мужем и ею была пропасть. Он снисходил к чувству женщины, но не давал себе труда подумать о ней, как о человеке…
— Я к тебе с просьбой, — проговорила Елена, видимо затрудняясь, как приступить к просьбе.
— Наконец-то ты хоть что-нибудь просишь! — весело воскликнул Борский.
Елена удивленно вскинула на мужа глаза после этого восклицания и покраснела.
— Ты, верно, не понял меня… Эта просьба…
Она остановилась и едва слышно прошептала:
— Я прошу твоего позволения видеть Венецкого!
Борский не ожидал такой просьбы. Он невольно сделал движение назад.
— Последний раз… Он уезжает на войну, и я желала бы с ним проститься…
«Ах, если бы убили там этого болвана!» — пронеслось в голове у Борского.
Ему вдруг сделалось досадно, что он так глупо ошибся, и обидно, что он был так нежен с женой.
«Она все еще любит! — И чувство оскорбленного самолюбия заговорило в нем. — Его — мальчишку!»
— А я думал, Елена, что у тебя просьба посерьезнее! — проговорил равнодушно Борский. — Об этом, мне кажется, нечего было и спрашивать… Ты свободна принимать своих знакомых.
— Я у отца его увижу…
— Тем лучше… Я не имею ничего против…
— Благодарю тебя! — горячо проговорила Елена.
Слова благодарности взбесили Борского.
«Она еще благодарит! — подумал он, бросая сердитый взгляд на жену. — Она думает, что это так и следует. Получила разрешение от мужа, и за это благодарность. Обо мне она и не подумала, обращаясь с такою просьбой!»
Борский сердился все более и более. Он никак не рассчитывал, чтоб эта «маленькая Елена» могла причинить ему, умному и знающему себе цену человеку, столько неприятностей и затруднений, а затруднений он именно и не любил. Женясь на ней, он вполне был уверен, что «блажь» пропадет скоро, что она полюбит Борского (его так много женщин любило) и будет в его руках послушной женой, смотрящей ему в глаза, и, таким образом, семейная жизнь устроится тихо, мирно, порядочно, без каких бы то ни было неприятностей, и вдруг вместо этого ему на первых же порах приходится выносить подобные сцены и видеть около себя женщину в положении какой-то жертвы…
— Ты знал раньше!.. — проронила она шепотом.
— Да, я знал, но я рассчитывал, что когда выходят замуж, то все старое забывают…
— Видит бог, я стараюсь забыть! — проговорила она, глотая слезы.
— Это очень похвально! — подхватил Борский, иронически улыбаясь. — Каждая порядочная жена, разумеется, должна постараться забыть привязанность к постороннему человеку или же, если она этого сделать не в силах, обязана расстаться с мужем. Свидания едва ли помогут добрым намерениям, — ведь чувство так капризно! — и я, в интересах обоюдного спокойствия, считаю долгом просить тебя, чтоб это свидание было действительно последним… Едва ли нужно прибавлять выражение уверенности, что… доверие мое не будет употреблено во зло и что имя мое…
