— Все в порядке, — успокоил его Кох. — Мы немного погуляем и вернемся обратно.
Они шли по дорожке, засунув руки в карманы. Под ногами скрипел снег. Урек не знал, что сказать, хотя и понимал, что молчание Коха означало приглашение к разговору.
Когда повернули за угол, им пришлось идти ближе друг к другу, так как дорожка стала уже.
— Как вам в школе? Нравится?
Урек ненавидел такие вопросы.
— Что бы вы хотели услышать?
— Правду.
— Ну…
— Смелее.
— В школе скучно.
— Всегда?
— Почти.
— И чья в этом вина?
— Учителей, — подумав, ответил Урек.
— Они такие зануды?
— Там есть интересные предметы, но их так преподают, что поневоле заснешь.
— А вы спите по ночам?
Урек рассмеялся.
— Конечно.
— Скука — самый страшный враг человека.
Урек промолчал.
— А есть ли хоть один учитель, на уроках которого не тянет ко сну?
— Послушайте, я не хочу новых неприятностей.
— Никто не узнает о содержании нашего разговора.
— Это хорошо.
— Вы можете сказать мне ваше имя?
— Стенли. Но все зовут меня Урек.
— Стенли, вы знаете, чем занимается психиатр?
— Слушает, что говорят люди?
— В общем-то, да.
— А почему вы захотели поговорить со мной?
Терпение, сказал себе Кох. Он испуган.
— Вы когда-нибудь ловили рыбу?
— Конечно. Но какое…
— Вы стоите с удочкой, надеясь, что рыба…
— Я не рыба.
— Нет, нет, но мистер Томасси назвал наш предстоящий разговор ловлей идей, рассчитывая выявить какие-то факты, которые помогут ему защищать вас в суде. — Кох помолчал. — Мы говорили о школе.
— Да, да.
— Вы там скучаете из-за учителей. На всех уроках?
— Нет, мне нравится физкультура, но в зале учитель почти не говорит. Есть еще один учитель, который рассказывает интересные вещи.
— Учитель физкультуры?
— Нет.
— Что же он преподает?
— Биологию.
— О, вас увлекает биология?
— Во всяком случае, учитель очень интересно говорит о ней.
— Как его зовут?
— Мистер Джафет.
Доктору Коху с трудом удалось скрыть удивление.
— Вы никому не расскажете, не так ли?
— Нет, нет, — уверил Урека Кох. — И как вы успеваете по предмету мистера Джафета?
— Он меня не любит.
— С чего вы это взяли?
— Я это понял с первого дня. К одним он отнесся очень доброжелательно, к этим маменькиным сынкам, которые приходят в школу одетые как для церкви. Прохаживаясь по классу, он заглядывал к ним в тетради, говоря: «Хорошо, хорошо».
— А вам он когда-нибудь говорил эти слова?
— Он сказал, почему я не могу правильно изъясняться по-английски. Он сказал, что я употребил какой-то чертов глагол не в том времени. Я выучил урок, рассказал все, что написано в учебнике, а он начал придираться к какой-то ерунде.
