— А вы? Вы чего тут торчите? Ждете, когда скуластые наездники прискачут в Пантикапей и начнут вас резать, как гусей? Вон из города, пропойцы! Хватит бражничать! За дело! Рабов, бежавших из Гермонассы, найти. Селение керкетов, укрывших бунтовщиков, сжечь дотла. Шайку, действующую под Фанагорией, выловить. Главарей казнить, остальных продать. Узнать, чей род напал на Феодосию. Отнять скот, вождя связать и привести ко мне. Пусть скифское отребье смирно сидит в вонючих палатках. Даю вам три дня. Не выполните — пеняйте на себя. Убирайтесь!
Тронный зал опустел. Асандр, сильно ссутулившись, опустив лысеющую голову на грудь и уронив руки на колени, долго сидел один в мрачном, полутемном зале. В груди, где-то по главному дыхательному пути, ныло глухо и мучительно.
Он знал: и половины указании не выполнят эвпатриды. За двадцать пять лет монархического гнета они отвыкли ясно мыслить. Подавленные, глубоко огорченные тем, что произошло у них па глазах — ведь царь избил высокопоставленного архонта, как земледелец нерадивого раба, — они соберутся сейчас у кого-нибудь в доме, напьются, развеселятся, позовут арфисток и забудут об Асандре. А завтра опять притащатся с больной головой во дворец, чтобы снопа безропотно выслушать гневного старика. Стадо покорных овец.
Предоставь им Асандр побольше самостоятельности, ожили бы, конечно.
Нельзя — понюхав свободы, осмелеют, расправят плечи, из овец превратятся в леопардов и набросятся на него же, Асандра.
Строгость и еще раз строгость!
Вдвое туже затянуть петлю. Наказать троих-четверых для острастки прочих. Взбунтуются остальные? Не взбунтуются.
У Асандра много солдат.
Нет, он не может больше сидеть вот так, один, без людей, в низком и пустом зале! Почудилось — кто-то тихо крадется сзади, чтобы ударить по затылку, Асандр съежился и робко оглянулся. Никого.
Ему захотелось очутиться среди гогочущей толпы наемных солдат. Ощупать твердые, как бронза, мускулы. Постучать кулаком по крутым, закованным в панцирь спинам. Заглянуть в широко раскрытые, изрыгающие веселую брань зубастые рты. Удостовериться, что не все потеряно, что существует еще сила, готовая и способная по воле его предать огню и мечу всю Тавриду.
При всем своем богатстве он не мог содержать более двух-трех тысяч наемников, но уже и это — грозная мощь в такой маленькой стране, как Таврида.
— Эй, Златоцвет! К Скрибонию.
Окруженный тремя десятками плечистых телохранителей, Асандр добрался на носилках до главных казарм, расположенных тут же, в замке. Здесь находилась часть наемного войска — остальные солдаты были разбросаны по сто, двести, триста человек по гарнизонам других крупных поселений.
