- Все в порядке? Я сдала экзамен?
- Да какой экзамен?! - вяло возмутился тот, успевший за время поездки одну за другой выкурить несколько сигарет. - Просто... А вы какие машины раньше водили?
- Ну, у меня машины никогда не было. Я иногда ездила на машине моего друга, по доверенности...- Эша неохотно покинула уютный салон и выбралась в весеннее утро. - Жуткая громадная развалюха, совершенно неухоженный "кадиллак" пятьдесят девятого года.
- На московских трассах? - уточнил Миша.
- В основном да.
- Вопросов больше не имею, - сообщил водитель.
* * *
Миша давно ушел, а она еще постояла возле "фабии", выкурив сигарету. Если на самом деле у нее не возникало никакого желания целовать ейщаровский телефон, то машину совершенно определенно хотелось чмокнуть - конечно, исключительно потому, что это была премиленькая машинка. Шталь сердито подумала, что если бы Ейщаров сейчас за ней наблюдал - получил бы большое удовольствие. Но, конечно, он за ней не наблюдал. У него хватает дел поважнее. И все-таки, что-то тут не то - огромное жирное "что-то". Швырнув окурок в урну, она ушла, не оглядываясь и выстраивая в уме проведение сегодняшнего дня.
Эша ошибалась - Ейщаров наблюдал за ней. Он стоял возле окна - так, чтобы его не было видно с улицы, и внимательно смотрел на стройную фигурку возле машины, даже отсюда выглядящую растерянной и сердитой. Она то стояла на месте, то принималась бродить из стороны в сторону, и Олег Георгиевич не сомневался, что сейчас она страшно сквернословит в его адрес. Сознавание этого факта приводило его в хорошее расположение духа. Все прошло лучше, чем он ожидал - и от нее, и от себя.
Тихо открылась и закрылась за его спиной дверь, и в кабинет вошел Михаил, остановился рядом, глядя на улицу, и Ейщаров, не оборачиваясь, спросил:
- Что скажешь?
- Ну, - тот задумчиво пригладил торчащие светлые вихры, - машину она, конечно, разобьет.
- Разобьет - дадим новую, - рассеянно сказал Ейщаров. - Главное, чтоб доехала.
- Но-овую! - со смешком протянул Михаил. - Забавно это - раньше копейки выгадывали, а теперь - что нам какая-то машина! - он посерьезнел. - Слушай, а ты уверен, что дело выгорит? В конце концов, она всего лишь девчонка, к тому же, слишком молодая. Характер скверный, неуравновешенная - с легкостью влетит в какую-нибудь историю.
- Вот и пусть влетает. Я не сомневаюсь, что она влетит именно в такую историю, какую нужно. Главное, чтоб она успела хоть что-нибудь найти. Я рассказал ей больше, чем кому-либо. И насчет девчонки - это ты напрасно. Мы оба знали девочку, которая, - глаза Ейщарова тепло улыбнулись знакомому лицу, выглянувшему из глубин памяти, - отлично себя проявила, а ведь она была на год младше Шталь.
