Отец и брат отводили глаза, но больше ничего не предлагали.
— Хорошо. Я беру Пиплоду, — сказал он, — я беру эту землю и пусть хоть лягу костьми, а заставлю ее приносить доход.
И с этим Дада Талвар, мятежный буревестник, покинул родительский дом. Он ушел со своей молодой женой и на двадцать тысяч рупий, составлявших его единственное достояние, возвел то строение, которое назвали потом Малым домом.
Из упрямства он даже устроил в новом своем обиталище точную копию молельни Большого дома, из упрямства — потому что раздел имущества в индуистской семье вовсе не предполагает дележа богов; из упрямства — потому что только главная ветвь семьи имеет право на устройство специального помещения для богов. Младшие сыновья должны возносить свои молитвы только в молельне, принадлежавшей главе семьи.
Пиплода была в те времена покрыта кустарниками и болотами — клочок грязной, как медвежья шкура, земли с одним-единственным ленивым, заросшим водорослями ручейком, без толку струившимся по ее краю. Пиплода находилась так далеко от деревни, что никого из батраков нельзя было уговорить поселиться в этой глуши, посещаемой только дикими собаками, свиньями да случайно забредшей пантерой.
Дада принял вызов. Он выкорчевал и сжег орешник и все кусты, засорявшие землю, и разровнял ее, чтобы посадить рис. Все это он проделал лишь с тремя работниками, которые жили вместе с ним в сооруженной ими же из бамбука и соломы крошечной хижине. Одним из этих трех работников был Тукарам, еще совсем мальчишка.
Когда первый урожай риса был собран, они задумали устроить плотину, чтобы отвести из ручья воду к рисовому полю. Вот тут-то, копая землю для запруды, они и наткнулись на статую Шивы.
Кирка Дада, весившая четыре сера, внезапно ударилась о металл — раздался звук, напоминавший что-то среднее между жалобным стоном и звоном колокола в храме.
Тукарам и два других работника примчались поглядеть, что нашел хозяин.
Дада голыми руками разбросал землю и увидел Шиву, покрытого густой грязью неведомо скольких десятилетий. Бог лежал лицом вниз. Свежая отметина от удара мотыгой по его спине сверкала как алмаз.
Дада бережно поднял статую и вымыл ее в ручье. И тут же, не сходя с места, упал на колени и простер руки к спасенному им богу. Все прекратили работу и торжественно направились к маленькому новому дому на краю деревни. Дада, могучий, как буйвол, нес бога на плече. На следующее утро он послал за священнослужителем и с подобающей церемонией водрузил статую в комнате-молельне. Малый дом получил своего бога.
