На следующий день все было опять как обычно. Лав-Лав сидит верхом на Бон-Боне и кричит всякие милые глупости. Рон сопит, но терпит. Джинни и Томас почтительно мирятся после очередной ссоры в общем зале факультета. А Гарри, на законных основаниях сидит бедро к бедру с Гермионой, они ржут над своими партнерами. Но, периодически, на правах умудренного старшекурсника, не замечающего возящуюся вокруг мелкоту, Избранный целует улыбающуюся Гермиону, так в щечку, не в губы конечно, Рон убьет на месте, и, тем не менее, замечая, что ей это тоже очень нравиться. Нет, ей нравились не только сами поцелуи, Гермионе очень нравилось замечать краем глаза и реакцию на эти поцелуи Рона Уизли, Джинни Уизли, и надо же — Ромильды Вейн! В общем, развлекались, разжигая огонь страсти и ревности. Прекрасно понимая, что за эти дневные выходки их половинки строго накажут своих возлюбленных ближайшей ночью. Ну, слегка утопят в одном великолепном бассейне. Задушат на полотенцах. Только что Гермиона красиво скормила четверокурсникам легенду о ключе от «пояса верности» Кандиды Когтевран, до сих пор лежащем на дне озера, и что он сделает половым гигантом любого, кто им будет обладать. Развила легенду Макгонагалл. Вот сам серебряный «пояс верности» давно утерян, а ключ так и не нашли. Отпихнутый от её бедра Гарри подтвердил, что да, когда он плавал в озере на Турнире Трёх (Четырех) Волшебников, что-то такое ему успела рассказать предводительница тритонов и русалок. Но времени было мало, Гермиону уволок Крам, так что ключ, по-видимому, до сих пор там на дне. В их храме. И русалки ему поклоняются. После всего этого бреда Гермиона и Гарри тихо ржали, наблюдая, как группа четверокурсников металась по гостиной с книгами про магловский дайвинг, и они могли поклясться, что услышали в разговоре слово — жабросли. Их опять достали с вопросами — что делать, если к пловцу привяжется гигантский кальмар? Всё! Капец! Гермиона и Гарри покатились от хохота на пол, пикантно оказавшись, по очереди, верхом друг на друге…
На следующую ночь, Рон долго мялся с пикантной просьбой к друзьям, и всё-таки набрался смелости — попросил Гарри немного полетать с Джинни на метле над Хогвартсом в одной замечательной Мантии-невидимке. Им, Рону и Герми, остро понадобилась ванная старост. Одним. Ну что же, все ясно. Джинни и Гарри тихо поднялись на Астрономическую башню, настроили подогрев метлы и амортизационную подушку для двух задниц. Они разделись догола, уселись на «Молнию» вдвоём, нет, пока просто уселись. Гарри накинул на них обоих Мантию-невидимку, и, оттолкнувшись ногами, они подскочили футов на триста в воздух над самой высокой башней замка. Волшебство полёта! Светит полная луна, обнаженная ведьма вместе со своим возлюбленным летит в небесах на метле. Не холодно, совсем нет. Но они чувствуют набегающий встречный поток воздуха. Полетав кругами над башнями и стенами замка, Поттер повел метлу к озеру и вот они уже скользят над самым зеркалом водной поверхности, по которому вместе с ними бежит лунная дорожка. Джинни развернулась кругом, лицом к Гарри и, обхватив его шею руками, обхватила его бедра своими, аккуратно уселась сверху. Она приняла его внутрь себя, красиво двигаясь по его стволу, периодически откидываясь назад на спинку. Она громко стонет, ощущения удовольствия от движений двух разгоряченных тел усиливает ощущения полёта и полной, безграничной свободы! Когда Поттер закладывает очередной вираж, что-то из квиддичных приемов ухода от преследования, дух захватывает! Это совсем не мешает заниматься этим, чем они сейчас занимаются. Все чувства обострены до самого предела. Таких ощущений невозможно получить ни на шикарной двуспальной кровати, осыпанной лепестками роз, ни в горячей воде в замечательном беломраморном бассейне, ни на великолепном белом ковре в комнате Джинни в «Норе». Яркие краски, огни замка, сливающиеся в цветные полосы при выполнении особо резких виражей. Вверх-вниз, вверх-вниз, оборот вокруг своей оси, «бочка», «мертвая петля», Джинни визжит, а Поттер уже просто рычит от восторга, они не ждут друг друга, а просто кончают, кончают, столько, сколько могут…
