И господин де Гюмбера кричал, что все могут быть уверены в том, что он, господин де Гюмбера, известный защитник простого народа, не постесняется написать жалобу на сии беззаконные действия на самый верх. Бедный господин де Лафон! Тяжелая стояла перед ним задача!
Предсказания моего отца сбылись слишком быстро... Он оказался провидцем, да еще каким! Разумеется, с первых дней драгуны никого и ничего не стеснялись и поступали так, как считали нужным.
Они ежедневно устраивали веселые пирушки за счет тех, кого должны были защищать, но на самом деле не защищали ни от кого и ни от чего. Напрасно капитан Дюамель под бой барабанов ездил по городкам и деревням и объявлял как своим бравым молодцам, так и крестьянам, что за все реквизированные драгунами продукты и вино должно быть и будет заплачено по справедливости. Но как было уследить за тем, что творили драгуны, разбитые на небольшие группки?! Недовольство местного населения росло день ото дня. Люди не стесняясь говорили: «Зачем нам нужны эти бездельники? Они только и знают, что гарцевать верхом!» Другие недоуменно вопрошали: «А лошадито в наших краях зачем? Корми их, дармоедов!»
Возможно, то было просто совпадение, а возможно, капитан Дюамель прислушался к ворчанию крестьян и сделал кое-какие выводы. Но последствия были таковы: господин Дюамель привел в Жеводан 56 драгун, из коих 39 были пешие, а 17 – конные; примерно в середине января капитан приказал шестерым из своих конников спешиться, так что в результате всадников осталось всего одиннадцать. Жители Сен-Шели в общем относились к драгунам довольно благосклонно, а вот жители Мальзие, напротив, были настроены враждебно. Следует заметить, что жители Сен-Шели были вообще в нашем крае самыми уравновешенными, благонамеренными людьми, в то время как жители Мальзие слыли самыми великими скептиками, забияками и фрондерами. Возможно, все дело было в том, что в Сен-Шели имелась тюрьма и находилась самая большая в нашем краю таверна, так что драгуны там исправно платили за съеденное и выпитое, принося жителям солидный доход, в то время как в Мальзие они ели и пили на дармовщинку, так что были для его жителей лишь обузой.
Господин де Лафон суетливо метался между Сен-Шели и Мальзие, между де Лабартом и Люамелем, между Дюамелем и Мораньжье. Он пытался сделать невозможное: исполнить роль миротворца и всеобщего примирителя, но, видимо, понимал, что в данных обстоятельствах его миссия обречена на провал.
