Сквозь грохот зениток с площади прорвались пронзительные свистки: дежурные напоминали о необходимости соблюдать режим затемнения. Но Джакомо тщательно зашторил окна, выходившие на улицу, черной материей.
— Вам известно, — продолжал Сент-Роз, — что перед вылетом на задание члены экипажа обязаны опустошить свои карманы и сдать все вещи офицеру? По ряду причин запрещается оставлять при себе даже сигареты или трамвайный билет. Я впервые понял, что еще до того, как я стал военным летчиком, у меня уже выработалась привычка в минуты отъезда опустошать свои карманы полностью, вплоть до тайных уголков души, и эта формальность меня совсем не встревожила.
Опять свисток, и чей-то сердитый голос кричит:
— Свет на третьем!
Этот крик, казалось, довел зенитки до полнейшей истерики. Сандра чуть запахнула халат, но грудь оставалась открытой. Она лениво прислушивалась к словам Сент-Роза.
— В Германии случается иногда, что летчиков союзных держав, сбитых зенитной артиллерией или истребителями, гражданское население расстреливает еще в воздухе, пока они спускаются на парашютах, так что на землю падают уже изрешеченные пулями трупы. Если мне предстоит нечто подобное, я не буду в большой обиде на моих убийц — разве что за тот ужас и отчаяние, которые по их вине испытаю. Разрушенные дома, развалины, дети, погребенные в руинах, — все это существует. То, что мы, летчики, чувствуем там, наверху, — это вовсе не возмездие. Это совсем другое…
Усталым движением он бросил карты, встал, сделал несколько шагов по гостиной, отошел от кресла, в котором сидела Сандра, и множество видений замелькало перед ним: лица пилотов, бомбометатель в прозрачной кабине с пальцем на кнопке, пулеметчики у своих пулеметов в тесных турелях, открытый бомбовый люк, бомбы, готовые к сбросу, грозные в этом недолгом мнимом покое, и вот уже кругом все сметено, разбито, трассирующие пули, черные и красные разрывы зенитных снарядов, пылающие глаза прожекторов, зигзаги самолета в неистовом водовороте огненных вспышек… Как странно было видеть воздушный бой одновременно из самолета и со стороны, находясь здесь, в этом маленьком особняке, таком ветхом, что, пожалуй, хватило бы взрывной волны от одной бомбы, чтобы он рухнул! Сент-Роз услышал голос Сандры, насмешливо и дерзко спросившей:
— Как вы думаете, сколько у меня было любовников?
Он остановился, взглянул на нее, недоуменно пожал плечами, зашагал снова, обошел стол с другой стороны, далеко от камина, а она продолжала:
