И пара североамериканцев среднего возраста («Наконец нам представился случай поздравить вас. Это самое романтичное событие за время нашего путешествия. Все в один голос говорят!»). И пара совсем пожилых англичан („Нет лучшего отдыха, чем морское путешествие. Нам грустно возвращаться домой. Тридцать четыре внука!»). И колумбийка с синими веками, одетая во все черное, говорила, пристально глядя в глаза Исабели. А в нескольких метрах от них за небольшим столом играл в карты Джек, он тасовал, раздавал, снимал карты, делал ставки, выигрывал, проигрывал и ни на миг не упускал из виду Исабели.
— Нам бы надо чаще встречаться! Ведь мы единственные латиноамериканки на пароходе!
— Да, я рада познакомиться с вами. Но слава богу, что нас лишь двое.
— Разумеется. Вы ведь только-только вышли замуж за своего белявого.
— Что?
— За белявого, ну, за блондина, за белокурого, как их у вас там называют.
— А-а! Да, да!
— Итак, до скорой встречи.
— До свиданья. Буду рада.
— Чем ты так заинтересовалась, дорогая? — спросил Гарри, когда колумбийка удалилась.
— Ничем, Гарри, поверь мне. Я разглядываю людей.
— Вот видишь, как мило можно провести вечер на борту теплохода.
— Да, Гарри.
— Тогда почему ты такая грустная?
— Нет, я не грустная. Я спокойная, а это разные вещи.
— Любая женщина на твоем месте чувствовала бы себя счастливой. Не так ли?
— Да! Это я и хотела сказать. Когда человек счастлив, он спокоен. Правда?
— Конечно. Да еще при двух мужчинах. Я думаю, что ни одна женщина на пароходе не сумела заарканить двух мужчин сразу.
— Что ты имеешь в виду, Гарри, миленький, скажи мне ради бога! Ведь я умоляла тебя не напоминать мне больше об этом…
— Ты очень неосмотрительна: billet-doux[69] не прячут под подушку!
— Гарри!
— Oh God![70] «Дерзкий, но обожающий тебя Дж.». Ты и неаккуратна и не слишком разборчива! Вот что, моя радость!
— Но я же…
— Да, все понятно. Зачем тебе отличаться от других женщин? Теперь, когда ты видишь, как я ревную, тебе нравится мучить меня!
Гарри нервно засмеялся, и лицо его сразу сделалось суровым. Исабель не знала, что сказать, но в ее взгляде проступило выражение самодовольства.
— Ты даже прическу изменила и краситься стала по-другому. Откуда у тебя эти подведенные брови и эти губы!.. Исабель, я ведь с тобой разговариваю!
Она смело встретила пристальный взгляд Джека. Молодой блондин молча тасовал карты.
«Неге, sir», «Look here, daddy-о», «Come, sir», «Penny, daddy».[71] Молодые негры яростно плавали вокруг «Родезии» и камнем уходили на дно, чтобы подобрать монетки, брошенные пассажирами. Несколько гребных лодок покачивалось на волнах возле этой команды добровольных ныряльщиков, которые выскакивали из воды с налитыми кровью глазами и густой пеной, стекавшей по подбородку. Среди них была одна-единственная девушка — негритяночка лет пятнадцати, стройная, худенькая, с едва намеченной грудью. Она кричала настойчивее всех мгновенно исчезала под водой, показывая свои маленькие ягодицы, обтянутые старым зеленым купальником, острым копьем вылетала на поверхность и снова начинал, истошно вопить:
