— Нет, пока не надо. Вы мне можете потребоваться, если он, если с ним…
Она не договорила, и они пошли по ручью по направлению к лесу. После каждых нескольких десятков метров они останавливались и прислушивались. Подойдя к зарослям болиголова, где когда-то состоялся пикник, они остановились на короткое время, прислушиваясь, но никаких посторонних звуков не было слышно. И молча, пошли дальше.
Пройдя еще около пятидесяти метров вверх по ручью, они наконец-то нашли его. Старик привалился к большому валуну и казался мертвым. Но когда Макси окликнула его, он приподнял голову. Не чувствуя ног, Макси бросилась к нему и села возле его ног. Дед с большим трудом снова приподнял голову и приоткрыл глаза.
— Дед, что с тобой случилось? Господи, я уж было подумала, что ты умер. Ты плохо себя чувствуешь? — запричитала она.
— Устал, — прошептал он.
Макси огляделась вокруг и заметила небольшой участок земли возле ручья, очищенный от сучьев и мусора с неким подобием какого-то каменного сооружения.
— Дед, о господи, что ты здесь делал? Пошли, мы отведем тебя домой.
Макси помогла старику подняться, просунув руки ему под мышки, но он раздраженно проговорил:
— Я могу идти сам.
— Макси, почему бы вам не пойти вперед, а я помогу ему, — спокойно произнес Картер.
Видя, что дед не собирается умирать, Макси решила пойти сказать бабушке, что все в порядке.
Пробежав всю дорогу до дома и сообщив бабушке, что дед жив, но на грани изнеможения и ему требуется врач, она оповестила всех, кто еще отправился на его поиски, и вернула их обратно.
Все собрались за столами, когда появились Картер и опирающийся на его плечо Джим. Грейс подогнала к дому пикап, Картер и Макси помогли старику устроиться на сиденье, а Лаура села рядом.
— Можете поехать со мной, — сказал Картер, дотрагиваясь до руки Макси.
Она села в его фольксваген, и они поехали вслед за пикапом.
— Переживаете или сердитесь? — спросил Картер, пока они ехали по дороге в больницу.
— И то, и другое, — тяжело вздохнув, проговорила Макси, уставившись на мелькающие за окном дома и фермы. — Что он там строил?
— Это походило на хижину.
— Ведь ему уже семьдесят два года. Сердце совсем слабое. Какого черта так изнурять себя такой тяжелой работой? Неужели дома нечего делать? А если бы он там умер?
— Я бы сказал, что он почти умер. Опоздай мы хотя бы на час… — договаривать он не стал. — Как вы себя чувствуете?
Макси неуверенно пожала плечами и, улыбаясь, посмотрела на Картера. Он до сих пор тяжело дышал.
