Когда они, исцарапанные и растрёпанные, спустились вниз и собрались в речной долине, солнце уже скрылось за горой. Начало темнеть.
— Быстрей, ребята, иначе мы не успеем к последнему автобусу! — сказал Митя и пошёл вперёд по камням, выбираясь на дорогу, проделанную грузовыми машинами.
По городу ехали, освещаемые огнями пробегающих фонарей.
Натка вдруг начала декламировать:
Белый
ест
ананас спелый,
чёрный —
гнилью мочёный.
Белую работу
делает белый,
чёрную работу —
чёрный.
— Зюзя, ты любишь стихи Маяковского? — спросил Тоша.
— Маяковского? Я не умею его читать. А вот когда кто-нибудь читает, тогда люблю…
— А я начал понимать стихи Маяковского с тех пор, когда прочитал его стихи о Кубе. Всё-таки хорошо он сказал о бананах и ананасах. «Белый ест ананас спелый, чёрный — гнилью мочёный». Теперь уже не то: чёрный ест всё, что хорошо на Кубе, и вот, если наши деревья у них примутся, тогда…
— Что тогда, Теэн? — спросил Митя.
— А с кем мы пошлём свои семена? — вдруг обернулась к ним Натка.
— А дядя-то у меня зачем? Он же капитан и поедет на Кубу…
Автобус подходил к остановке «Советская». Ребята сгрудились, готовясь выходить из автобуса.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
об урагане «Флора» и о том, как переживали его ребята
Вся комната Тоши наполнилась Кубой. С ним поселился дядя Сима и всё время рассказывал ему об острове Свободы. А тут ещё попугай и королевский дрозд целый день летали по комнате и кричали совсем не по-русски, так что Тоша не знал, что с ними делать.
— Дядя Сима, а что едят на воле попугай и дрозд? — спросил он капитана, который побрился и расчёсывал свои изящные усики перед зеркалом.
— Вот уж чего не знаю, того не знаю… Очевидно, дрозд собирает червей на земле, а попугай ест разные плоды и фрукты.
Через несколько минут Тоша уже подставлял попугаю очищенные мандарины, и тот быстро хватал их с ладони и начинал долбить своим кривым клювом. А дрозд действительно ел дождевых червей и всяких слизней, которых мальчик набрал в Ванином саду.
— Ты знаешь, Тоша, эти птицы очень любят тепло, — сказал дядя, принимаясь обрызгивать себя духами, — а у тебя здесь холодновато. Пожалуй, надо подтопить.
— Дядя Сима, а как у вас на теплоходе: строго насчёт того, чтобы проехать на Кубу?
— Да, насчёт этого очень строго… А ты что, не поехать ли хочешь?
— Неплохо бы… Вот когда закончу учебный год, обязательно поеду на Кубу. Ведь там у меня живёт тёзка, Антонио Ривера. Может, ты знаешь провинцию Ориенте?
