Девушка работала на износ, вытягивая раненых с того света. Бригада медиков-хирургов просто купалась в крови несчастных, но Ловсону казалось, что вместе они делают значительно меньше, чем морт в одиночку.
Элай еще раз глянул на свое отражение. На сумрак комнаты позади. Втянул носом затхлый воздух. Он совсем забыл, каково это, жить на корабле, в четырех стенах жилой ячейки. Офицерской ячейки! Солдаты рангом ниже старших тактиков обитали в тесных казарменных блоках, напоминающих пчелиные соты.
Все познается в сравнении. Для них его покои это дворцовая палата. А для него — могила. Потому что в его теле поселился клещ…
Ночью Элаю снилось, как у него вырастают прозрачные крылья, почему-то на руках, а не за спиной, как крошатся зубы, и вместо них изо рта лезут мерзкие хитиновые жвала. Ночью он скрывался в вонючих джунглях от солдат, прятался в болотах, ползал под землей по диковинным ходам. А когда просыпался с криком отчаянья, то раздраженно стирал с себя полотенцем липкий пот, мечтая о холодном душе в нагревшемся аду «Рывка».
Стук в дверь. Прибыл Эрзарх. Ловур Джулиан Эрзарх. Третий из пяти уцелевших высших офицеров. Там, на Раздоре, остался молодой Тимми, которого сожрали, пока он прикрывал погрузку корпуса в «Рывок». Элай видел на мониторах, как сражается с жуками вооруженный двумя энергетическими палашами ловур-гигант, как на него накатываются волны тараканов и разбиваются об усиленный офицерский бело-красный экзоскелет. Как светят прожекторами в небо поваленные сторожевые башни и как пятятся к трапам солдаты, поливая огнем эту лавину хитиновой мрази, посреди которой бурлит последний бой ловура Тимми.
А еще пропал Тэмс. Старина Тэмс, так изменившийся после модификации. Его датчик на панели горел зеленым, и это могло значить только одно: солдат жив. Как ему удалось уцелеть — неважно. Главное, что даже сейчас, спустя пять дня пребывания на захваченной тараканами планете — молчаливый офицер сражался.
Или прятался?
В любом случае, у Элая остался лишь влюбленный в Нару Рудольф, легко раненный при эвакуации; остался тучный и ленивый Даэр, отвечающий за технические службы «Рывка», да еще и этот юнец…
— Дор стратег! — молодцевато поприветствовал командира Эрзарх и вытянулся по стойке смирно. Ловур даже не переоделся после вылета. На нем до сих пор был легкий черный скафандр, а под мышкой молодой офицер держал шлем. Высокий парень, статный, широкоплечий. Его красоту портил лишь уродливый шрам, рассекающий левую половину лица надвое. Главная награда для его возраста. Любые шрамы плевое дело для жрецов Медикариума, но этот ловур предпочитал носить свое уродство как боевой стяг.
