- Так что не теряйте времени. Протяните руку... Возьмите его.
- Хорошо, Марта, - ответила Елена Кирилловна.
Люда опешила, ничего не понимая.
Ученые вышли из кабинета, громко разговаривая.
- Как хотите, Сергей Андреевич, - говорила Мария Сергеевна, - я верна своему методу: ничему не верить, все брать под сомнение. А вы опять фантазируете.
- Так если не фантазировать, то что же тогда проверять? - отпарировал Буров.
- Я выхожу из игры, - заявил Овесян. - Мое дело зажечь "Подводное солнце". А вы здесь можете фантазировать, проверять выдуманное, но имейте в виду - это слишком фантастично, чтобы быть практичным.
Люда подумала, что три кита все-таки не смогли договориться.
Когда Буров уже одевался в передней, Шаховская вышла в столовую. Калерия Константиновна, опустив глаза, завязывала тесемочки у папки. Академик стоял у замерзшего окна и изучал снежные узоры. Мария Сергеевна провожала гостя.
Елена Кирилловна мило улыбнулась Бурову, положила ему руку на локоть:
- Подождите, Сергей Андреевич! Вас еще рано отпускать одного. Я пойду с вами.
Буров радостно и растерянно затоптался на месте. Не замечая у дверей готовую идти Люду в дубленке, в расшитых бисером нарядных унтах, он стал искать шубку Шаховской.
И они ушли вместе.
Потом стали прощаться. Овесян и Калерия Константиновна. Академик сразу же уезжал на место нового "Подводного солнца", Калерия-Холерия оставалась в его коттедже для связи.
Все ушли, а Люда в непонятной тревоге не знала, что ей делать.
Глава вторая
АПОКАЛИПСИС
Буров жил в коттедже Овесяна. Академик, перебравшись на место строительства нового "Подводного солнца", сохранил здесь за собой только одну комнату, другую предоставил Калерии Константиновне, осуществлявшей по его заданию связь между стройплощадкой и Великой ярангой, а третью отдал Бурову.
Елена Кирилловна, выйдя с Буровым на улицу, предложила немного пройтись, прежде чем идти в его коттедж.
- Мне в бреду привиделось, что я с вами разговаривал и даже о чем-то спорил.
- Вот как? Однако наяву я слышу только ваши споры с другими, и они мне доставляют немало радости... В вас что-то есть, Буров. Вы ломаете изгороди коралля. И у вас бизоньи, налитые кровью глаза. Бизон красив, он весь устремленный удар.
- Да. Ударить надо. Хорошо бы стать бизоном науки...
- Бизоны вымерли, их истребили... А вы не думаете, что мир выиграл бы, если бы таких, как вы, физиков, истребили бы?
Буров даже закашлялся от изумления.
