— Что? — с отчаянием спросил Триумф.
Убийца остановился в нескольких ярдах от убегающей цели и взмахнул руками с досадой:
— Ык! Ык! — Он всхрапнул. — Умг'ёшь… — Ему пришлось постучать себя по нагруднику.
Триумф неуверенно переспросил:
— Ты?
Душегуб радостно закивал:
— Гда! Гья кочу тьегя… — он показал на рапиру, а потом на Триумфа, — гугить.
— М-меня?
— Гда! — забулькал убийца, хлопнув в ладоши, и добавил: — Умг'ёшь в мугах!
— Вот же черт! — воскликнул Триумф и возобновил свои отчаянные попытки сбежать.
Вода вспенилась вокруг его бьющихся ног. Боец, разрезая волны, направился к нему.
Мореход выяснил, что ситуация к лучшему меняться не собирается. Еще одна цепочка пузырьков по дуге двигалась к нему, отрезая путь вперед, а спустя секунду со дна всплыл еще один наемник.
— Гавай мге этого пагня! Гья ему щас гогову к генам гублю! — проинструктировал он коллегу.
— Генам? — озадачился тот.
Триумф оглянулся.
— Он сказал… — начал он, а потом остановился. — Какого дьявола я тут вам чего-то объясняю?
Он опять рванул к бортику, грудью раздвигая поток и взметая в воздух фонтаны брызг, перпендикулярно намерению пыхтящих трубками убийц зажать его в клещи.
В пяти ярдах от края бассейна Руперт облизнул губы и просвистел первые два такта песни о гвинейском береге.
Что-то плоское, тяжелое и фундаментально аэродинамическое вылетело из теней колоннады испуганной куропаткой. Оно ударило второго наемника прямо в визор с неприятным металлическим лязгом. Убийца отлетел назад, словно всадник, скачущий во весь опор, но, к своему несчастью, не заметивший низко свисавшую ветку.
Плоская, тяжелая и аэродинамическая штука сделала полный оборот туда, откуда появилась, при этом издавая звуки, словно кто-то, тяжело вздыхая, решил потренькать пальцами по губе. Предмет аккуратно приземлился в протянутую руку Аптила. Это был «возвращенец», традиционное охотничье оружие народа Пляжа, — по сути загнутая палка, но в руках опытного метателя она могла нанести не только серьезный ущерб, но и вернуться прямо ему в руки для следующего броска.
Триумф добрался до бортика, схватил полотенце и вытряхнул из него couteau suisse. Он нажал на кнопку и получил в свое распоряжение рапиру, прощелкав всего лишь заточку для карандашей и ложку для яиц всмятку. Пару раз взмахнув лезвием, просто чтобы насладиться пчелиным жужжанием рассекающего воздух металла, Руперт поднял оружие на уровень глаз, приветствуя врага.
— Да здравствует Королева! — прошипел мореход и бросился на еще остающегося в живых убийцу.
